как Алена Игоревна, он и согласился работать здесь. Он твердо знал, что сдержит свое слово.
Тем же вечером к Тихомирову ни с того ни с сего зашел министр обороны Дубровский.
– Мне нужно десять миллионов из фонда для военно-политического проекта, – без прелюдий объявил он. – Я знаю, что есть свободные деньги.
– Нет, свободных денег нет. Я не могу выделить десять миллионов на очередные политические проекты, – жестко возразил Тихомиров.
Дубровский ухмыльнулся.
– Я только что говорил с президентом по этому поводу.
***
Прошло три месяца. События неслись одно за другим. По окончании очередного сумасшедшего дня Тихомиров включил телевизор, шли новости Первого канала. Журналистка с встревоженным лицом рассказывала о смерти детей. Когда он услышал «смерть пятерых детей», внутри все вдруг резко оборвалось. Он сделал звук погромче, кадр сменился, и на экране возникла фотография женщины, которую он сразу узнал. Голос за кадром говорил, что Удалова Алена Игоревна, некогда богатая женщина, истратив все собственные средства, так и не смогла собрать нужной суммы и спасти детей. Тихомиров рухнул кресло, бессмысленно уставившись в телевизор. Он уже не слышал слов корреспондента. В голове звучали его собственные слова: «Мы решим этот вопрос. Деньги у вас будут. Даю вам слово». А перед глазами стоял тот ее особенный взгляд.
Он спешно заказал служебный самолет и вылетел на следующий же день. Но что он мог ей сказать? Извините? Министр обороны, лучший друг президента, забрал эти деньги? Дети умерли. Их уже не вернешь.
Прилетев в ее город, Тихомиров не смог сразу ее найти. Потребовалось несколько звонков, чтобы узнать, где она. Он отправился туда .
Серые стены. Тусклый свет. Маленькие окна. Где-то мяукала кошка и капала вода. Она сидела в смирительной рубашке. Рядом стоял здоровенный детина в белом халате. Комната для свиданий была ярко освещена.
Он хотел сказать «извините». Но это было бессмысленно. Она посмотрела на него. Их взгляды встретились. Ее взгляд. Нет, в нем не было укора. Гораздо хуже. Одно разочарование, такое сильное, что перестаешь верить в самого себя. А еще примесь нестерпимой едкой боли, которая выжигает все хуже, чем серная кислота.
Он не смог даже присесть. Не смог пробыть даже несколько минут. Выбежал из этой тюрьмы. Его колотило. Ее взгляд впечатался в душу так, как ни одно лезвие топора не могло бы войти в тело дерева. Он еще планировал съездить на кладбище, но что там он мог увидеть? Пять свежих могилок ни в чем неповинных существ, обреченных на смерть лишь потому, что он не сдержал свое слово.
Глава 5. Нерешительность
Мир изменился в глазах Тихомирова. Безмолвный взгляд Алены Игоревны, порой вместе с детскими лицами постоянно приходил к нему во сне. Дети смотрели укоризненным взглядом, не говоря ни слова, да и что они могли сказать? Они были не настоящие сироты – родители бросили их с самого рождения, узнав
