на экране что-то невообразимое. Мне тоже вдруг стало любопытно, что он там делает, но зайти я не решился. Они были одеты в кимоно, кичась своей принадлежностью к школе фехтования, что действительно производило впечатление на других детей, заставляя их держаться от фехтовальщиков подальше. Помимо боя с мечом мы ещё и изучали схватку без оружия, и следы её изучения болели по всему моему телу. В спаррингах мои оппоненты работали надо мной с двойным усердием.
Так вот чем они занимались после тренировок. Их тренировка кончилась несколько часов назад, намного раньше, чем моя, и мне стало интересно, сколько они уже находятся тут. «Наверняка сразу после тренировки пошли, – с завистью подумал я. – Вот бы и мне так».
Зависть во мне была сильной. Пока я обливался потом в зале, махая мечом и отрабатывая техники – они развлекались, если сладости и мороженное. Правда, тайком от Рю, который держал нас на диете. Диета была не голодная, она была невкусная, и я единственный мог выдерживать её соблюдение. Я грезил тем, что как только добьюсь своей цели, тут же сокращу время тренировок вдвое, чтобы была возможность веселиться и вкусно есть. Правда до цели этой, как задним ходом до Луны, достичь которой поможет лишь сложная программа, которую составил для меня мастер. Суть моей программы состояла в том, что мне было нужно догнать и превзойти своих товарищей по фехтованию лет за десять, а для этого, чисто с математической точки зрения, нужно заниматься в два раза больше, чем они. Таким образом, за шесть лет, я достигну уровня, который они достигли за двенадцать лет тренировок. А потом уж я, год за годом, начну их превосходить. Мысли о маячившем в воображении светлом будущем, наполненным моим превосходством и уверенностью в собственных силах, вызвали у меня улыбку.
Вдруг земля колыхнулась под ногами, а в небе раздался гулкий звук, напомнивший шум удара о морское дно чего-то огромного. Ребята тоже оторвались от игры, услышав и почувствовав то же самое, но затем, вернулись к автоматам, как ни в чём не бывало.
Я взглянул в небо, увидев, как небосвод расчертила крохотная, едва различимая черная трещина. От удивления у меня отвисла челюсть, и я испугался, что толстая скорлупа Купола рухнет, завалив нас обломками. Около концов трещины появились яркие огоньки, которые двигаясь, оставляли за собой новый фрагмент неба. Вскоре трещина совсем пропала, но внутри меня, почему-то, возник непонятный страх. Чего я боюсь, если трещины уже нет? Лишь опустив глаза, я понял, в чём дело.
Передо мной, за стеклом, было хмурое лицо Итомэ, который гневно на меня смотрел, и уже тянул руку к ручке двери. Тут же в кровь хлынул адреналин, сердце бешено застучало, и колени подкосились. Если бы он хотел просто забурить меня жутким взглядом, то справился бы с этим дистанционно. Мне стало ясно, что одними томными переглядываниями дело не обойдется, потому нужно было либо драться, либо бежать. Драться я уже пробовал, не получилось, хотелось попробовать ещё раз, но не с таким количеством врагов. К Итомэ подходили остальные. Значит – бежать.
Я нырнул в ближайший переулок,
