брезгливость.
Зачем же тогда я иду в городскую библиотеку?
Можно, конечно, взять какую-нибудь книгу. Пожар три года назад поглотил всю его жизнь, в том числе и книги. Да. Он возьмет «Драгоценность королевы» Альмквиста, прежде чем совершить свое доброе дело.
В этот ранний час народу в библиотеке было не много. В основном пожилые люди и студенты. Он сразу нашел нужную книгу, прочитал первые слова:
Тинтомара! Две вещи белы как снег.
Девственность – и мышьяк, —
и вернул ее на полку. У него возникло неприятное чувство. Книга напоминала о его былой жизни.
Он обожал этот роман, разбирал его с учениками. Прочитал первые строки, и ему сразу захотелось очутиться с книгой в кресле. И чтобы оно стояло в его собственном доме – доме с обширной библиотекой, и чтобы у него снова была работа и много еще чего… Однако он обрел любовь, и теперь она диктовала условия. Так что прощай, кресло.
Он потер ладони, словно желая стереть с них следы книги, которую только что держал в руках, и перешел в боковой зал.
Длинные столы, люди, погруженные в чтение. Слова, слова, слова. В самом конце зала сидел паренек в кожаной куртке и раскачивался на стуле, рассеянно листая книгу с картинками. Хокан подошел ближе и сделал вид, что изучает полку с литературой по геологии, время от времени поглядывая на подростка. В конце концов тот поднял голову, поймал его взгляд и приподнял бровь, словно спрашивая: хочешь?
Нет, он не хотел. Пареньку было лет пятнадцать, у него было плоское восточноевропейское лицо в прыщах и узкие, глубоко посаженные глаза. Хокан пожал плечами и вышел из зала.
Парень догнал его на улице у входа в библиотеку, сделал жест большим пальцем, словно чиркая зажигалкой, и спросил:
– Есть прикурить?
Хокан покачал головой:
– Don’t smoke.
– ОK.
Подросток достал пластмассовую зажигалку, прикурил сигарету и, прищурившись, посмотрел на него сквозь дым:
– What you like?
– No, I…
– Young? You like young?[5]
Он отошел от подростка, подальше от входа, откуда мог появиться кто угодно. Ему нужно было подумать. Он не предполагал, что все так просто. До сих пор это было игрой – он хотел проверить, правду ли говорил Герт.
Парень пошел следом и нагнал его возле каменной стены:
– How? Eight, nine? Is difficult, but…
– NO![6]
Неужели он выглядит таким извращенцем? Хотя все это глупости. В том, как выглядели Уве и Торни, не было ровным счетом ничего особенного. Обычные люди с обычными профессиями. Только Герт, прожигавший огромное наследство, оставленное отцом, и способный позволить себе все что угодно, после многочисленных поездок за границу со временем приобрел довольно мерзкий вид. Одрябшие мышцы рта, мутные глаза.
Мальчик умолк, озадаченный его реакцией, и смерил его взглядом
«Не курю». – «О’кей». – «Что хотеть?» – «Нет, я…» – «Маленький? Хотеть маленьких?»
«Сколько? Восемь, девять? Это сложно, но…» – «Нет!»
