живых было бы опасно».[126]
Я стал посещать кружки и заводские собрания – знакомиться и подбирать людей в боевые кружки. Это пошло успешно. Разработанная нами программа занятий – наполовину политическая, наполовину техническая – живо интересовала рабочих. Из рабочих, успешно прошедших через кружки, формировались «пятки»; четыре «пятка» составляли «отряд», а четыре «отряда» – «командо». Вскоре в районе было одно «командо» и близилось к завершению другое. Это была своего рода рабочая милиция с некоторой дисциплиной. Был выработан и «план мобилизации», позволявший довольно быстро производить сбор.
В апреле началась подготовка к Объединительному съезду,[127] и на одном из собраний районного комитета появился неизвестный нам докладчик. Это был Ленин. Большинство из нас видело его в первый раз. После доклада по текущему моменту очень внимательно он выслушивал возражения. Артем произнес обширную речь, которую Ленин слушал терпеливо, но с некоторой усмешкой.
Одним из поставленных вопросов было наше отношение к советам рабочих депутатов и к «широким формам» рабочего движения. После всем известных опытов 1905 года с Хрусталевым-Носарем, Гапоном и Троцким и особенно после той демагогии, которую развели некоторые меньшевики (Ю. Ларин), противопоставлявшие партии эти «широкие формы», отношение к ним в большевистских кругах было критическое, и это отразилось в наших выступлениях. Ленин выслушал нас очень внимательно и сказал, что вопрос серьезный и в нем нужно детально разобраться, но сколько-нибудь определенно не высказался.
К этому же времени относится провал конференции военных организаций в Москве. Провал произошел перед Пасхой при очень странных условиях. Среди его участников были Любич-Саммер и Павлович, впоследствии – профессор Военной академии. Арестованные были помещены в Сущевский полицейский дом. У Надеиной собрались товарищи – Добрынин, я, некоторые другие, чтобы обсудить вопрос о побеге. Бегство удалось в полной мере: полицейских перепоили и сделали в стене пролом, через который вышли все арестованные, кроме Любича и еще кого-то, кому толщина помешала в него пролезть.[128]
После Объединительного съезда во все ячейки влились меньшевики. В нашем районе их было гораздо меньше, чем нас. Среди новых членов районного комитета упомяну тов. «Георгия» (Цейтлина), очень умного, хорошо знакомого с литературой, ловкого диалектика, который часто ставил нас в затруднение и вынуждал несколько подковываться перед выступлениями. Кроме него был еще один – очень красноречивый, агрессивный и поспешный; это, если память мне не изменяет, был Вышинский.
В центр боевой организации вошли два меньшевика: тов. «Василий» (Вановский), бывший офицер-сапер, с большой, но далеко не всегда удачной инициативой; он стал начальником штаба взамен Покровского; другим был тов. «Захар» (Савинов), обинтеллигентившийся рабочий, с большим вкусом к широкой рабочей организации
В показаниях на межпартийном суде по делу В. К. Таратуты Костицын упоминал и другой эпизод, когда едва не оказался в роли следователя, судьи и организатора приведения в исполнение смертного приговора: «В июле [1906] к нам в боевую организацию поступило заявление, что рабочий Витте хочет заявить относительно провала типографий. Заявление передано нам было в письменной форме, где [Витте] писал, что он – анархист и выдал типографии, ибо одинаково ненавидит и революцию, и полицию и хочет вредить полиции через революционеров и революционерам через полицию. Этот Витте вполне сознался, что он провалил типографии и как провалил, назначил свидание. Там его хотели убить, но он на второе свидание не явился. <…> Именно мне было поручено видеть его на втором собрании и допросить» (РГАСПИ. Ф. 332. Оп. 1. Д. 37. Л. 114).
Четвертый съезд РСДРП, проходивший в Стокгольме 10–25 апреля (23 апреля – 8 мая по н. стилю) 1906 г., формально объединил партию после раскола, произошедшего на Втором съезде РСДРП.
Делегаты созванной в Москве конференции военных организаций РСДРП были арестованы в первый же день ее работы, 27 марта 1906 г., и водворены в Сущевский арестный дом, откуда в ночь на 2 апреля совершили побег В. П. Адамов, В. А. Антонов-Овсеенко, Ем. Ярославский и латышский большевик «Музыкант», а 4 апреля – Р. С. Землячка (см.: Первая конференция военных и боевых организаций РСДРП. Ноябрь 1906 г. М., 1932. С. 334–336).
