на пандус. Чувствовала: что-то не так, но не могла понять что, а потому обвиняла в своей мрачности Дэвида. Выражение лица Фабиана выбило ее из колеи: он словно скрывал от нее некую тайну. Было ощущение, словно существует заговор, о цели которого не осведомлена только она.
3
Секретарша положила на стол третью стопку пухлых конвертов. Алекс недоуменно посмотрела на нее:
– Джули, это все сегодняшнее?
Она взяла конверт, неуверенно посмотрела на него. «Миз Алекс Хайтауэр, Литературное агентство Хайтауэр» – было написано огромными, кривыми, словно пьяными, буквами.
– Надеюсь, он не переделал рукопись.
– Только что звонил Филип Мейн – спрашивал, расшифровали ли вы его послание. Возможно, он шутил, но я не очень уверена.
Алекс вспомнила проявленные негативы и усмехнулась.
– Я ему перезвоню, когда разберусь с почтой.
– То есть недели через две.
Алекс взяла канцелярский нож и принялась искать место, свободное от липкой ленты.
– Звонил некто Уолтер Флетчер, хотел узнать, прочли ли вы его рукопись.
– Мне это имя ничего не говорит.
– Он жаловался, что рукопись у вас уже почти неделю.
Алекс уставилась на полки рядом со столом, заваленные рукописями романов, пьес, сценариев фильмов.
– Уолтер Флетчер? А как название?
– «Развитие племенных танцев в Средние века».
– Вы шутите! – Алекс отпила кофе. – Вы ему сказали, что мы не работаем с такой тематикой?
– Я пыталась. Но он, кажется, абсолютно убежден, что его работа станет бестселлером.
Алекс разорвала конверт и вытащила бесформенный комок схваченных резинкой потрепанных бумаг толщиной в несколько дюймов.
– Это ваше. – Она передала бумаги секретарю.
Та поморщилась, приняв тяжелый пакет. Положила бумаги на стол, уставилась на первую страницу с ее почти нечитаемым шифром орфографических ошибок, вымарываний и подчеркиваний красным карандашом.
– Похоже, в его пишущей машинке не было ленты.
– Нужно во всем видеть хорошую сторону. По крайней мере, это не написано от руки.
Прогудел интерком, и Джули сняла трубку.
– Вас – Филип Мейн.
Алекс помедлила несколько секунд.
– О’кей. – Она нажала кнопку. – Ты спятил, – сказала она. – Совсем съехал с катушек.
Послышалось обычное шмыганье, за ним кашель, неизменно похожий на хрюканье, а за этим долгое шипение: он глубоко затягивался неизменной крепкой сигаретой «Кэпстен», которую то извлекал из усов, то снова заправлял в них желтыми от никотина пальцами – указательным и большим.
– Так ты поняла? – В его низком спокойном голосе слышалось мальчишеское возбуждение.
– Поняла?
