вздохнул и начал перечислять:
– Во – первых, мне не следовало убивать ту танцовщицу. Я хотел показать вашему преосвященству, как ловко владею мечом, но не подумал, что забрызгаю кровью вашу одежду, святой отец.
– Все верно, – сказал Питер. – Кстати, ты великолепно владеешь мечом, лучше, чем я. Возможно, я попрошу тебя дать мне несколько уроков.
Орк – проводник вдруг шумно вдохнул воздух и стал дергаться, как будто с ним случился приступ пляски святого Витта. Шон с размаху ударил орка по спине, тот закашлялся и перестал дергаться.
Хайрам рассмеялся и сказал:
– Сдается мне, этой жабе пора научиться держать рот закрытым.
Питер тоже рассмеялся и сказал:
– Много раз слышал, что в открытый рот может залететь насекомое, но никогда сам не видел. Эй, орк, кого ты проглотил – муху или бабочку?
Орк не ответил – он так сильно кашлял, что на глазах выступили слезы. Как бы не издох раньше времени…
– Эй, дерево! – обратился Питер к Топорищу Пополам. – Займись нашим проводником, помоги ему проблеваться. Мне не нужно, чтобы он издох прямо здесь.
Топорище Пополам покинул свое место во главе колонны и направился к проводнику. Питер не стал смотреть, как орк приводит в чувство другого орка. Питер сказал:
– Продолжай, Шон. Какие еще прегрешения ты допустил вчера и сегодня?
2
Топорище Пополам схватил кобылу Серого Суслика за повод и потянул в сторону. Серый Суслик трижды глубоко вдохнул и выдохнул, прислушался к своим чувствам и сказал:
– Все нормально, отпустило уже.
Топорище Пополам окинул Серого Суслика пристальным, оценивающим взглядом и отпустил повод.
– Ты осторожнее, – сказал он. – Рот не разевай.
– А я и не разеваю, – резко сказал Серый Суслик и тут же подумал, что так говорить не стоило.
Топорище Пополам оглядел Серого Суслика еще пристальнее, помолчал некоторое время, а затем произнес:
– Рассказывай.
– Что рассказывать? – переспросил Серый Суслик.
– Все, – сказал Топорище Пополам. – Только не надо мне втирать, что ты действительно подавился мухой.
Серый Суслик долго молчал. Он вспомнил изречение какого-то древнего философа, то ли первой, то ли второй эпохи. «Если не знаешь, что говорить – говори правду», – учил тот философ.
«А почему бы и нет?» – подумал Серый Суслик и сказал:
– Добрый господин Шон убил мою самку.
Топорище Пополам рассмеялся.
– Я гляжу, вы тут совсем расслабились, в этом вашем Оркланде, – сказал он. – Самку убили, видите ли! Твою самку! Ты бы еще женой ее назвал!
Серый Суслик вздохнул и ничего не ответил. Вслух он так не говорил, но в мыслях он действительно называл Шелковую Лозу своей женой. Он понимал, как это наивно – у орка не может быть жены, орк – не субъект
