испугалась не на шутку.
– Ты – глупый пацан. Никакие фальшивые усы, пиво и хвастовство несуществующими победами этого не изменят. Ты либо приходи сюда настоящим, либо убирайся к чертовой матери.
За что это такие грубости, интересно?!
– А чего это ты сам тут ошиваешься? – попыталась отразить атаку. – Не твое дело, какие у меня победы! Иди… вон, лучше сам девушку подцепи!
Я зло махнула рукой в сторону двери в кабак.
Тим Донг прищурился одним своим глазом и сделал шаг назад.
– Я бы с радостью, да не могу, – сказал он.
Развернулся и пошел в сторону загона.
Ох… умнее меня в мире человека не сыскать! У него же шрам на пол-лица, еще и голосовые связки повреждены. Какая уж тут девушка.
– Тяжелый день? – уточнила я, нагоняя его уже в загоне.
– Нет, день прекрасный. И я бы многое отдал, чтобы он никогда не закончился.
– А… – открыла было рот, но мне в лицо уткнулся чужой палец.
– Хватит. Болтать, – раздраженно просипел Тим Донг.
– Я просто еще раз хотел поздравить с победой, – хмуро буркнула и обогнала его, скрываясь в Фенькином стойле.
Тяжело вздохнув, покачала головой.
– Дружок, полетели домой.
Дракон, почувствовав мое крайне пессимистичное настроение, успокаивающе уткнулся мордой в ладонь.
Я оглянулась.
Донг уже дошел до своего темного дракона и вновь начал скармливать ему хлеб. Ненормальный.
– Домой, Фенька. Хватит с нас на сегодня, – решительно сказала и принялась проверять, надежно ли закреплено седло.
Каждая девушка мечтает выйти замуж. Кто-то слушает болтовню ровесниц, кому-то романтические истории рассказывают мамы, тетки и гувернантки, а кто-то читает дамские романы, столь нелюбимые интеллигентным обществом. Фантазия тут же пускается в пляс, рисуя идеальную картинку будущего бракосочетания, где двое – обязательно до безумия влюбленных – целуют друг друга, стоя на краю обрыва. Багровые лучи закатного солнца достигают их счастливых лиц, шум прибоя заглушает веселый смех, а белоснежное платье невесты развевается под теплыми порывами ветра.
Я себя иллюзиями не тешила.
Дата свадьбы с Ричардом Бёме была назначена в тот день, когда Марита Хорвин появилась на свет. Наша семья и семья Бёме тогда владели соседствующими графствами, и наши отцы заключили договор, согласно которому бракосочетание первенцев разного пола скрепит мир.
Время шло, мы с Ричардом росли, но видеться нам запрещали. Этот пункт в договоре выделили жирным шрифтом. Моя мама была крайне недовольна таким условием, но, полагаю, отцы боялись, что мы не понравимся друг другу с самого начала и сделаем все, чтобы расторгнуть помолвку.
Отец Ричарда умер от черной смерти, когда мне было семь. Мой папа повесился годом позже. Нет, не из-за потери друга, а из-за собственных
