из поврежденной распахнутой пасти, утыканной крупными и острыми зубами, крючковато загнутыми вовнутрь. Бесцветные ледышки глаз бестолково распялились на небосвод. Хватая губительный воздух, рыбина пошевелила лепестками плавников на белом брюхе, собирая на них песчинки, пыль и старую хвою прибрежных лиственниц.
Опомнившись, парень отбросил «дубину» и ощутил неловкость и даже стыд. Справился, ничего не скажешь! И в то же время – облегчение почувствовал. Ноги дрожали, лицо горело от «пощечин» сильного хвоста, от комарья и мошек, всласть напившихся кровушки. Рукавом он сызнова размазал насекомых по лицу, пот смахнул со лба. Наклонившись за добычей, ощутил глубинный озёрный холодок. Поднять хотел, но рыбина выскальзывала. Тяжёлая была она. Бревно бревном.
И тогда он заорал, как беспомощный мальчик:
– Дед-Борей! Дедуля! Караул! Скорей…
Храбореев ступил на крыльцо.
– Ты чего, Тимоха?
– Гляди-ка! Дед, ох, помоги…
Северьяныч подошел, прихрамывая. Постоял, насмешливо рассматривая взъерошенного грязного рыбака с полусумасшедшими глазищами; издалека сияли так, будто кто в глазницы лампочки ввернул. С ног до головы Тимоха обляпался чешуею, тиной, пылью. Запустивши пальцы под жаберные дуги, пыхтя и спотыкаясь, он волочил по земле нечто похожее на серебристо-пепельный березовый комель.
Дед-Борей покачал головой.
– А я уж думал, тонешь! Так заорал…
– Ага, чуть не пошёл ко дну! Этот жеребенок как рванулся… Хорошо, что пару крючьев сразу проглотил, а то улизнул бы! – взахлеб тараторил Дорогин, бросая «берёзовый комель» возле порога. – Кто это, дедуля? Что за зверь?
– Таймень.
– Царь, что ли, рыба?
– А ты разве не видишь?
– Где? Что?.. О, Господи!.. – Парень попятился, прикрываясь руками. На какую-то долю секунды он ослеп от золотого блеска. Корона – царская, шикарная корона! – сверкнула на голове огромной волшебной рыбины. Сверкнула – и пропала. Парень пошарил по разбитой голове тайменя. Руки кровью испачкал. – Что это было? Корона? Ты видел?
Храбореев молча посмеивался в бороду. Потом сказал, напоминая о вчерашнем разговоре:
– Каждый видит по глазам. Кому чего дано.
– Дедуля… – возбуждённо продолжал рыбак, – а на сколько этот царь потянет, интересно?
– Три, четыре пудика…
– А не больше?
– Конечно. – Храбореев усмехнулся. – В городе ты можешь говорить, что центнер. Никак не меньше.
Тиморей заскочил в избушку. Собираясь в командировку на Север, он прихватил запасные поплавки, грузила, пропускные кольца, леску и другие мелочи, необходимые для рыбалки. Теперь он лихорадочно искал замену.
– Где?.. Скорей… – Он задыхался от нетерпения. Возбужденные глаза сверкали блёснами.
– Рыба ждать не будет, –
