тяжелый вздох. Оставалось только надеяться, что под словом «поговорить» Джулиан подразумевает именно разговор, а не что-то другое, менее невинное. Но тут уж она ничего не могла изменить.
И минуты не прошло, как Джулиан оказался наедине с герцогом, а у него уже чесались руки врезать ему в челюсть.
– Что ж, Беллами, – герцог, достав из буфета графин с бренди, вытащил пробку, постаравшись для пущего эффекта, чтобы хлопок вышел погромче, – давненько не виделись, верно?
Джулиан, скрипнув зубами, изо всех сил старался хранить спокойствие.
– Это как сказать… лично я не успел особенно соскучиться.
– Вот как? Знаете, я бы согласился… – герцог, отсалютовав Джулиану графином, наполнил свой бокал, – если бы не рассчитывал получить от вас кое-какие объяснения.
Джулиан стиснул зубы. Черта с два он обязан что-то ему объяснять!
– Как я понимаю, вы имеете в виду мои попытки отыскать убийц Лео? – прорычал он.
– К вашему сведению, я уже потратил чертову пропасть денег на эти самые поиски! Так что да, черт возьми, считаю, что это дает мне право требовать объяснений. Но сначала… – Морланд кивком головы указал на стулья. Они уселись. – Предлагаю сначала поговорить о лошадях.
– О! Ну да, конечно! В конце концов, Лео мертв и уже никуда не торопится, – с горечью бросил Джулиан. – Для вас ведь лошади всегда на первом месте, верно? А погибший друг может и подождать!
Герцог высокомерно пропустил оскорбление мимо ушей.
– Вернувшись в Лондон, я первым делом отправился взглянуть на Озириса. Вообразите мое удивление, когда я не обнаружил его в конюшне!
– Я велел перевести его в другое стойло, – брюзгливо сообщил Джулиан. – Впрочем, разве вы не этого хотели?
– Я помню.
– И?..
– И теперь условия гораздо лучше. – Но прежде чем Джулиан успел что-то сказать, герцог желчно добавил: – И тем не менее должен сказать, что они далеки от идеальных.
Высокомерный осел. Индюк спесивый! Джулиан не сомневался, что герцог Морланд скорее согласится, чтобы ему пустили его голубую кровь, нежели выдавит из себя хоть самую скупую похвалу в адрес недруга.
– Я по-прежнему настаиваю, чтобы жеребца перевезли в Кембриджшир, – проворчал Морланд. – Напоминаю, что речь идет о бывшем чемпионе, о бесценном производителе, черт возьми! А мои конюшни считаются одними из лучших. И место Озириса именно там!
Джулиан молча пригубил бренди. Можно было не сомневаться, что герцог готов спорить до хрипоты. Джентльмен с безупречной родословной заслуживает, чтобы его лошади содержались в идеальных условиях, – таков был девиз Морланда. Джулиан в очередной раз поймал себя на мысли, как же он презирает и самого герцога с его спесью, и его аристократические замашки. Именно поэтому он в свое время пустил в ход все свое обаяние, чтобы проникнуть в лондонский высший свет. Чтобы своими глазами увидеть, как надменные лорды
