тяжелый «Боинг». Не знаю точно, сколько времени мы сидели так и молчали, но помню свое ощущение – мы как будто говорили с ним, спорили, я даже немного занервничала, и с моих колен упала папка с рукописью и разлетелась. Мужчина стал помогать собирать листочки, и, когда мы снова оказались на своих местах перед застекленной стеной, как перед экраном, он заговорил со мной:
– Это рукопись? Надо же… А я думал, что это уже в прошлом и все перешли на компьютерную печать. Это писали вы?
– Нет, не я. Это писала моя подруга, – ответила я на плохом английском. Услышав ответ, мужчина внимательно посмотрел на меня.
– Вы русская? – уже по-русски, но с акцентом спросил он.
– Русская.
– Кларк, – представился мужчина и попросил у меня одну из страничек рукописи Любы. – Не бойтесь, я не буду все читать. Хочу посмотреть на почерк. Это моя работа. По почерку можно многое узнать о человеке… Если вы не против, конечно.
Я передала листок. Он опять так же внимательно посмотрел на меня и спросил:
– Это писала женщина?
– Да, – уверенно ответила я.
– Странно, такое впечатление, что писал человек мужской профессии, то есть я хочу сказать, что очень сильной воли человек.
Кларк взял еще несколько листочков, пробежал их глазами и задумчиво, глядя на очередной взлетающий самолет, произнес:
– Эта женщина тоже умела летать. А знаете, что убивает летчиков? – спросил он с надрывом в голосе и, не дождавшись моего ответа, продолжил: – Да-да, именно это. Летчиков убивает соприкосновение с землей. Только не подумайте, что это мои слова. Это сказал Ричард Бах в повести «Чужой на земле».
Я смотрела на Кларка с большим удивлением, он словно все знал про Любу, и знал, что ее нет на земле…
Женский голос диспетчера объявил посадку на мой рейс, и я засуетилась.
Уходя, я спросила у Кларка, правда ли его так зовут. Он рассмеялся и ответил, что, конечно же, нет. На прощание он меня спросил, о чем эта рукопись. Я ответила, что там написана история любви.
Кларк лукаво повел глазами и, указывая на взлетную полосу, процитировал, как он уточнил, рассуждения летчика о самолетах из той же повести Ричарда Баха:
– «Любовь рождена не красотой, а уважением к его летным качествам». Это вам, как читателю, на всякий случай нужно знать, что любовь многогранна, и ваша подруга об этом знала, – закончил он фразу, глядя на рукопись, которую я прижимала к себе.
Я наклонилась, чтобы поднять с пола сумку. Когда я встала, то увидела, что рядом на соседнем кресле крепко спит мужчина, похожий на Кларка Гейбла.
Я тронула его рукой. Он очнулся и растерянно посмотрел на меня.
– До свидания, спасибо за беседу, – поблагодарила я.
Мужчина недоуменно разводил руками, явно не понимая русскую речь. Было впечатление, что он говорит со мной впервые.
– Sorry! – извинилась я и поспешила на посадку.
Около
