придет, они его на днях сделали. Говорит, гадом буду, если не отмажусь. Правда, силенок у него маловато, но отчаянный! Васька Барахло придет, тот крепкий и не из пугливых, я видел его в деле!
Цыган замолчал.
– Все, что ли? – усмехнулся Картавый.
– Да, говорил еще кое с кем… Боятся. Один Кабан чего стоит! А Чинарик приведет с десяток, не меньше. Ладно, еще Брезгун в карцере. Да, еще Люкша подойдет. Хотя от него толку совсем нет. Выпускают его по болезни, ходить-то уже не может…
– Вот видишь, нас уже пятеро!
– А их сколько! А что Косого-то считать? А Люкшу… ох, он так ненавидит Чинарика. Тот ведь еще недавно шестерил на Люкшу, а сейчас объявил себя авторитетом… Многим бы хотелось дать по рогам Чинарику. Боятся только…
– А ты не боишься?
Цыган внимательно посмотрел Картавому в глаза:
– Ты-то, вижу, не боишься.
– Я что, я заговоренный.
– Ладно, пойду… – Цыган поднялся и направился к выходу.
Свой первый срок Картавый получил в восемнадцать лет. Много воды утекло с тех пор. Характер он имел задиристый, и имел много проблем. С раннего детства он дрался на улице, район был неблагополучный – приходилось защищать себя, да иногда побить хотелось кого нибудь: душу отвести. Однажды в камере он нарвался, его избил зэк, он даже мог подумать, что такой может справиться с ним. Хотя тот и был крупнее его. В их камере сидел странный зек. Звали его Рэм, а кликали Полковником. Тот после драки заметил:
– Когда дело имеешь с более сильными, надо иметь в запасе несколько нестандартных приемов.
– А что я мог бы сделать с этим?
– Помнишь, он пер вперед растопырив пальцы. Надо было ухватить его за палец и заломить его кверху, тогда бы он присел, а затем бить его коленом в челюсть. Удар получается сильным. Дух выбивает напрочь. Несколько раз пробовал – результат отличный.
Заключенный боялись Рэма, хотя тот был на редкость спокойным и агрессивности не проявлял. Ему вешали шесть убийств. Картавый сдружился с ним. Когда он сообщил Рэму, что его боятся, тот улыбнулся:
– Знаю? Хочешь, чтоб и тебя боялись?
Картавый хотел.
– Вот возьми узенькую доску, перекинь ее с табурета на табурет, пройдешь хоть десять раз. Если эту же доску перекинуть с крыши на крышу высоких домов, шиш пройдешь. Упадешь тут же!
– Ну, страх перед высотой – это понятно!
– Страх – да, но не обязательно перед высотой. Страх он и есть страх. Страх, когда вышибает мозги, когда ноги слабеют, когда в руках пропадает сила. Я тебе много мог бы рассказать о страхе. Страх – великая вещь! Если ты научишься внушать страх… знаешь что такое внушение?
– Знаю.
– Интересно. Что знаешь?
–Значит, еду я как-то в переполненном автобусе, и сзади ко мне прижали приятную женщину, я проехал так с десяток остановок, балдел, возбуждался. А потом увидел: меня прижали не к женщине, а к мужику. Так стало противно.
Полковник хохотнул и внимательно посмотрел в лицо Картавого:
– Глаза-то
