тоже. А жаль. Что ж – придется надеяться на удачу и собственные физические возможности. Если хотите подождать здесь, то я…
– Если вы считаете, что я позволю вам идти туда одному, то вы плохо себе представляете, что такое русский дворянин!
От собственных слов Николай обрел твердость духа и подошел к Грево, стараясь, впрочем, не глядеть на все еще стоящую на полу шкатулку.
При свете очередной спички они стали спускаться вниз по старой лестнице. На светлых деревянных ступенях виднелись кровавые отпечатки. Что там отпечатки – в своем воображении Грево ясно увидел, как чудовище ползло по этой лестнице (идти прямо оно не могло – его трясло от волнения).
Лестница закончилась, сделав единственный поворот. Прямо перед Грево оказалась завеса из легкой светлой газовой ткани.
Спичка погасла. Несколько секунд они простояли в полной темноте и тишине, внимательно прислушиваясь, и, лишь убедившись, что здесь кроме них никого нет, Грево отдернул завесу и зажег следующую спичку.
Они вошли в маленькую комнатку с потолком, низким настолько, что оба они – мужчины не самого высокого роста – почти касались его головой. Стена по левую руку от входа была скошенной и нависала над обширным низким диваном.
Первым делом Грево двинулся вдоль ровной стены, ища газовый рожок. Тот вскоре обнаружился, и, мгновение спустя, пламя радостно ожило под плафоном из розового стекла. Наконец, стало возможным как следует осмотреться.
Дверца напротив проема, затянутого сиреневым газом, вела прямо в гардеробную княжны Ирины, но с той стороны выглядела как одна из панелей на стене.
Убранство самой комнаты было довольно кокетливым: множество подушек, валиков, пледов, низкий столик в восточном стиле, комодик в стиле ампир, легкий, пушистый ковер на полу. Стены были почти полностью забраны все тем же сиреневым тюлем, а за ним проглядывала старая обивка стен – цвета слоновой кости, простая и без узоров, сохранившаяся со времен основания Вавилона и установки самого дома.
И повсюду кровавые отпечатки. Чудовище металось здесь, вытирало свои руки о тюль и покрывала, не знало, куда деть безжизненный, но еще, должно быть, теплый кусок плоти. Затем выбралось на чердак, на крышу (там оно подбежало к краю крыши и задержалось, слушая крики княжны Марии) и лишь после всего этого умчалось прочь. Да, просто-таки улица Морг.
Тут Грево заметил на одной из подушек мертвый цветок. Мертвый во всех смыслах: лишь искусственный стебель из точеного дерева, без листьев и лепестков. Они лежали тут же, на полу, изорванные в мелкие клочки, в конфетти. Сидя здесь, готовясь к своему страшному делу, чудовище нервничало.
У него наверняка тонкие пальцы, руки не привыкли к грубой работе и имеют высокую чувствительность. Слишком уж ровные и мелкие «конфетти» получились.
Физически сильный, явно не старый мужчина, явно житель Верхнего города, на сторонний взгляд, наверняка, интеллигентный
