отвел плечи назад, вдвинулся в комнатенку и заорал:
– А ну пошли отселева, говнюки поганые! Я сказал, выметайтесь, мелкая вы срань, валите в другое место людей бесить! Дел, мать твою за ногу, хватит орать, ты визжишь как свинья, которой копытом в зад отвесили! Давайте поднимайте его и валите на хрен отсюда! Я сказал, валите!
Поскуливая, повякивая и толкаясь, они наконец вымелись из офиса. Кармен повернулся к Тэллоу и пожал плечищами:
– Племянники… Вот, сидят здесь, не выгонять же их… Ох ты ж, мать твою за ногу, ты только посмотри на это!
Тэллоу проследил его гневный взгляд и нагнулся за косяком – тот успел пропалить крохотную бурую дырку в истертом ковровом покрытии.
Кармен окинул его внимательным взглядом:
– Ты ж не будешь к этому цепляться, правда?
– А я еще не решил, буду или не буду. Тебе принадлежит доходный дом на Перл-стрит.
– Вот оно что. Ждал я визита вашего, чего уж… Вот только не ждал, что придете так быстро.
Кармен потянулся за косяком. Тэллоу отдернул руку:
– Не, погоди! Я, видишь ли, сейчас очень расстроен. С родственниками твоими завязался, понимаешь. А недавно пристрелил твоего жильца, который вышиб мозги моему напарнику, и те мозги у меня на рукаве висели. Так что предлагаю резко и быстро начать чистосердечно сотрудничать со следствием, и тогда я не добавлю эту крохотную фигнюшку к огромной куче дерьма, которую могу навалить – и навалю – у твоей двери в случае отказа.
Кармен смерил Тэллоу взглядом – и сдался. И словно бы просел внутрь себя, а кожа на шее пошла складками, как замявшийся ковер.
– Ну ладно, ладно…
Тэллоу по-прежнему не отводил от Кармена пристального взгляда. Тот ссутулился еще сильнее, доплелся до входной двери и с показным усилием прихлопнул и запер ее.
– Пошли, – вздохнул он и, по колено в горестях и печалях, еле переставляя ноги, побрел обратно в заднюю комнату.
Грязюка там царила необыкновенная. Вдоль одной стены тянулись металлические стеллажи, уставленные папками. Обстановку дополняли два хлипких кресла, столик, на котором красовались две переполненные пепельницы, и пара табуретов, украденных из окрестных баров, владельцы которых не устерегли свою мебель либо просто плюнули на такую мелочь. Кармен привычно плюхнулся в кресло и довольно развалился, положив руки на подлокотники и широко расставив ноги. Похоже, в мире Кармена этот предмет мебели служил эквивалентом патриаршьего престола.
Тэллоу затушил косяк в пепельнице. Кармен согласно кивнул. Полицейский оглядел стоявший рядом барный табурет – розовое сиденье рассекала кривая, как улыбка идиота, трещина, откуда выползал пожелтевший наполнитель, – и рискнул опуститься во второе кресло. И тут же обнаружил, что подбивка сиденья и пара пружин куда-то испарились. Сейчас Кармен импозантно возвышался над ним. Интересно, может, ради такого эффекта он сам ту подбивку и выковырял?
– Значит, эт ты Бобби Тагга убил… – наконец сообщил Кармен.
– Так
