ничего утешительного. Наши войска оставили десятки городов, сел, деревень. Те места на границе, где всего лишь несколько десятков дней назад я находился, где когда-то служил, остались в глубоком тылу врага. Все явственней нарастала угроза Москве, а значит и Туле, стойкость которой будет играть важную роль в обороне столицы.
Истребительные батальоны, диверсионные группы, партизанские отряды – вот те три «кита», которыми денно и нощно приходилось заниматься нашему отделу. И чем ближе придвигалась линия фронта, тем напряженней мы работали. Особое внимание и обком партии, и наше управление НКВД уделяли южным и западным районам области. Именно там ждали появления врага, там ему предстояло дать отпор.
Я ехал в очередную инспекционную поездку в Черепетский район с тяжелым сердцем. Фашисты ввели в бой свежие мощные силы, линия фронта прорвана, бои идут на Московском и Брянском направлениях. Писем от семьи не получал уже давно, и это тоже беспокоило: как там они в эвакуации, на новом месте?!
Дорога нырнула в лес. Густые кроны дубов смыкались в вышине, повеяло прохладой.
– Вот где партизанить, а, Анатолий Петрович? – оторвал меня от невеселых дум шофер. – Сам черт не найдет, не то что фрицы.
– Да, места здесь на глухомань богатые, – сказал я, внимательно вглядываясь в чащу леса.
В Черепети нас уже ждали в районном отделении УНКВД начальник его Михаил Михайлович Щербаков, стройный, подтянутый, немногословный, он должен был сопровождать нас.
– Пойдемте к Тетерчеву, – сказал он. – Заодно посмотрите Черепеть.
Мы пошли в районное отделение милиции. Старший уполномоченный угрозыска Дмитрий Тимофеевич Тетерчев командовал истребительным батальоном в райцентре. Второй батальон был в селе Васильевское. В него входили рабочие и служащие управления новостроящихся шахт, колхозники из ближайших деревень. Командовал им начальник Черепетского управления новостроящихся шахт Григорий Антонович Агеев. Эти два батальона я и должен был посмотреть в действии.
– Хорошие у вас здесь места, лесные, – сказал я Щербакову. – Грибные, небось?
– Грибные. А малины, земляники сколько! – словно ждал моего вопроса Щербаков. – Только пропадает все. Мы было в воскресенье договорились с семьями пойти в лес, да война помешала. Не до земляники нынче…
Тетерчева на месте не было.
– Диверсантов ловит, – скупо пояснил нам пожилой милиционер. – Позвонили, что видели парашютистов за Песковатским. Там он.
– Успеет к завтрашнему «бою», как думаешь, Михал Михалыч? – повернулся я к Щербакову.
– Успеет. Он свой батальон никому не доверит.
Я уже знал, что Щербаков выработал все условия проведения учебного боя между двумя батальонами. И Агееву, и Тетерчеву были вручены большие конверты с сургучными печатями и надписями
«Вскрыть по паролю при тревоге». В них указывалось место, условия, время учебно-тактических учений. Тревогу мы решили объявить завтра рано утром.
Тетерчев вернулся поздно вечером, нашел меня. Познакомились.
