свою жизнь без ее чуточку удивленных серых глаз, милого лица, которое словно освещала всегда добрая и спокойная улыбка…
…Мерно отстукивал километр за километром поезд. Я дремал, прислонившись к стенке вагона. На душе было спокойно. Вот и определилась моя судьба. Нежданно, негаданно, за тысячи километров от дома, нашел себе дело в жизни. Настоящее, мужское дело – защищать Родину.
В отряде встретили меня как своего. Быстро устроился с жильем и тут же приступил к работе. Тоню увидел лишь на третий день. Работала она в бухгалтерии нашей столовой, встретились мы с ней случайно.
– Вы здесь… – тихо сказала она, увидев меня.
– Да. Не смог без вас, – попытался пошутить я, но шутки не получилось. Тоня глядела на меня серьезно. – Буду служить здесь.
– Я рада, – просто сказала она. – Выберите время, приходите к нам пить чай.
– Я уже выбрал. Сегодня можно?
– Быстрый вы, – она засмеялась. – Но уж раз пригласила… Небольшой деревянный домик на другом конце Благовещенска.
Чистота и уют в нем. Впервые остро ощутил, как отвык от домашнего тепла, покоя, тишины. Мама Тони – Татьяна Никифоровна – встретила меня с той располагающей русской простотой, которая дает почувствовать себя своим человеком даже в чужой семье. С этими двумя женщинами мне было удивительно хорошо. Родом мои новые знакомые оказались из Крапивны Тульской области.
…Меня направили в группу Зенкевича, опытного, знающего пограничника, участника гражданской войны. Занималась эта группа делом Волошина. Я уже слышал о Волошине, который вел ожесточенную борьбу против Советской власти. Но переходил ли нашу границу, никто не знал, его ни разу не задержали. А вот людей, которых он засылал к нам, арестовывали.
При переходе границы взяли Пименова, «легенда» которого быстро рухнула. Выяснилось, что он был послан для связи с организацией из амурских казаков, ставящих целью свержение Советской власти на Амуре. Руководил ими из Харбина бывший белогвардейский офицер Волошин. Арестовали и двух заговорщиков из местных казаков. Эти простые, бесхитростные люди быстро во всем признались, раскаялись, согласились нам помочь.
Вскоре Зенкевич знал обо всем, что происходило в подпольной организации. Можно было приступить к ее ликвидации, но тут кому-то пришла в голову мысль: «А не вырвать ли у змеи жало? Не вызвать ли из-за границы Волошина и взять его?»
– Товарищи, – заместитель начальника погранотряда Варивода медленно прохаживался по кабинету, – главное сейчас – Волошин. От имени заговорщиков нам удалось его вызвать сюда. Брать будем на нашей территории. Думаю, о важности этого задержания говорить не стоит. Детали операции – у Зенкевича.
Зенкевич четко и ясно указал каждому из нас место засады, распределил, кто кого из заговорщиков будет задерживать сразу же после ареста Волошина. Я слушал его и понимал: свадьба, которую мы с Тоней назначали через три дня, в воскресенье, срывается.
На следующий день я был уже на заставе. Последнее совещание проводил Зенкевич.
