«Во избежание ненужных потерь, в связи с тем, что войска противника вышли на линию Гродно – Брест-Литовск, и появилась возможность отрезать крепость Осовец от основных сил армии, приказываю эвакуировать личный состав и имущество крепости, как утратившую своё стратегическое значение».
Бржозовский вдруг закашлялся, с надрывом, до слёз.
– Что с Вами, Николай Александрович? – встревожено спросил Свечников.
– Да не умею я курить! – и отбросил папиросу.
– О, Господи! А я уже перепугался. Думал, тоже газами причастились.
– Бог миловал, Михаил Степанович. Слышите, два последних орудия прекратили стрелять? Сапёры видно попросили артиллеристов уйти. Их тоже взорвём… Осталось дождаться командира сапёрной роты, и с Богом!
Снизу по развалинам редута уже поднимался штабс-капитан, командир вновь прибывшей сапёрной роты. Два солдата за ним разматывали с катушки полевой кабель. Козырнув согласно ранжиру вышестоящим офицерам и обращаясь к коменданту, доложил: «Ваше превосходительство! Работа закончена. Оставшиеся люди эвакуированы. Крепость готова к уничтожению!
– Заряды заложены везде? В достаточном количестве? – уточнил Бржозовский.
– Так точно!
– Взрывайте!
– Виноват, Ваше превосходительство! Я отказываюсь это выполнять.
– Что? Вы сошли с ума, штабс-капитан! Извольте выполнять!
– Никак нет, Ваше превосходительство! Простите мне мою вольность, но на это имеете моральное право только Вы.
И тут, молчавший Свечников, вдруг вмешался: «А ведь штабс-капитан прав! Ей-богу прав, Николай Александрович!».
– Опять своеволие, Михаил Степанович! – развёл руками Бржозовский. Ещё раз оглядев то, что было крепостью Осовец вдруг тихо прошептал: «Прощайте, соратники! Прощайте, мои боевые товарищи! Надеюсь вы простите мне мой грех. Я не могу взять Ваши останки на Родину, в Россию!». И обернувшись к штабс-капитану резко бросил: «Давайте уже Вашу чёртову машинку!» Минуту спустя, закрыв глаза чтобы не видеть того, что произойдёт, крутанул ручку.
Эпилог
Нас давно уже нет в живых. И судьбы наши после той войны сложились по-разному. Кто-то пропал без вести. Кто-то попал в плен. Кто-то умер от ран и отравления газом в Минских госпиталях. А кто-то оставшись верен присяге воевал в рядах белой гвардии. Иные – в Красной армии. И там сложили свою голову. Кому-то досталась и финская война. Немало нас воевало и во вторую германскую. Кто-то был расстрелян сразу после октябрьского переворота. Кто-то позже в тридцатых. За принадлежность к дворянскому сословию. А многие попав в разряд «врагов народа» завершили свой путь в лагерях ГУЛАГА или у стенки НКВД. Некоторые жили и умерли за границей. Кто в богатстве, кто в нищете. Но приближается август 2014 года – столетие Второй Отечественной как мы её называли. И сегодня мы встали на перекличку. Все те, о ком хоть что-то
