style="font-size:15px;"> – Господин генерал-фельдмаршал! Климашевницы мы взяли на удивление легко. Всего одним батальоном. Но две сотни казаков, вылетев из Сойчинека, вырубили его почти весь! Спастись удалось немногим.
– Рюдигер! Вот слушаю Вас и мысленно сравниваю погоны офицеров германской армии и рядового состава. Согласитесь – у них скромнее, да? Если Вы, граф, не выполните задачу, то я, как Главнокомандующий, могу Ваши заменить. На погоны рядового. Идите, граф. И подумайте об этом. Хох!
– Хох, герр генерал-фельдмаршал!
И, круто развернувшись, Рюдигер фон дер Гольц покинул штаб.
Иванцов
– Ваше благородие! – фельдфебель 3-й роты Епифанского полка Гнатюк, отряхивая землю с папахи, обратился к штабс-капитану Иванцову.
– Да, Гнатюк! Говорите.
– Ваше благородие! С утра садит и садит! Ажно дых захватывает. Мы Белашево не удержим. Людей погробим зазря. Сами видите уже и крупнокалиберными бьёт.
– А где ваш поручик Смирнов? Почему ты докладываешь, а не он?
– Виноват, Ваше благородие! – Разорвавшийся вблизи снаряд снова засыпал их землёй на НП. – Это его слова. Телефон перебит где-то. Вот меня они и послали. Их благородие в обе ноги ранетые. За пулемётом лежат.
Иванцов снова поднёс к глазам бинокль: «Вижу, братец, вижу, что не удержим! Уже и Белашево горит за нашими окопами… Хорошо! Бегите обратно в роты и передайте: отходим на запасную позицию за деревней. Сколько в ротах штыков?
– Где пятьдесят, где семьдесят! Но полного состава нет нигде.
– Пусть отходят! По возможности незаметно. Не первый раз немцу бить по старым позициям. Нам их снарядов не жалко. И Смирнова, если жив, выносите с собой. Выполнять!
– Слушаюсь, Ваше благородие! – силясь перекричать канонаду, козырнул Гнатюк. И бросился обратно.
В окуляры бинокля Иванцов видел, как прячась за густым дымом горевшего Белашево остатки полка просачивались между домами и заполняли занесённые снегом окопы за деревней. А противник продолжал методично накрывать артогнем брошенную позицию. «Стреляйте! Стреляйте! – зло сплюнул Иванцов. – Нас в Белашево уже нет. А отсюда мы уйдём не скоро!». Снежные заряды, временами закрывающие обзор, раздражали Иванцова. «Как некстати!» – думал он. Но и между ними было видно, как разведка 19-го полка противника осторожно приближалась к брошенным окопам епифанцев. И, тем не менее, боковым зрением увидел, как к его НП кто-то быстро приближается пригнувшись. Рука машинально скользнула на кобуру револьвера. Но, подумав, он оставил её в покое. Пруссаки были ещё далеко. В окопчик НП скользнул офицер в башлыке поверх шинели: «Разрешите представиться? Подпоручик 84-го Ширванского полка, князь Гугулидзе. Антон Михайлович».
– Какими судьбами, Антон Михайлович? – и уже представляясь сам, – Владимир Семёнович Иванцов.
