безупречный внешний вид. Но теперь она стала ангелом. А те, насколько она знала из фильмов, очень даже могли быть асексуальными, и любить им, возможно, было запрещено. А значит смысла в подобном облике, теоретически, могло и не быть! Парни-ангелы, встретившие ее с таким интересом, и без тени стеснения трогавшие за разные части тела, подтверждали высокую вероятность того, что сексуальных интересов никаких не имели…
Стало грустно. Не так, как стало бы человеку: сейчас ее грусть была завуалированной, можно подобрать определение – зефирной…
Следом влетела истинно человеческая мысль: рассмотреть свое новое тело обнаженным. Она заметила дверь в ванную и вошла туда, закрывшись на защелку, сама не зная от кого.
Вика сняла платье.
Другой одежды на ее идеальном теле не оказалось. Разве ангелы белья не носили?.. Или просто ей не досталось комплекта там, где переодевали умерших девушек в ангельские наряды?
Она стала разглядывать отражение нагого тела. Грудь ее была новой, объемной и правильной формы. Она опустила взгляд ниже – в зоне бикини имелась аккуратная светлая растительность, что немного обнадеживало. Оставалось лишь узнать, были ли у ее нового тела первичные женские половые признаки? Или же нет?.. Она боялась прикоснуться рукой и узнать ответ. «А что если там не окажется ничего? Как у куклы Барби, на которую я теперь так похожа…»
Теперь на нее нахлынуло волнение, практически страх. И чувства эти уже не были зефирными. Видно, пелена, приглушающая силу ангельских чувств, иногда все же ослабевала, и те могли снова ощутить остроту собственных реакций. И, надо сказать, не без удовольствия.
Все же разница между ангельским и человеческим страхом прослеживалась. Вика уловила это отличие: ее теперешний страх был каким-то… смиренным. Она готова была к худшему; боялась, конечно, но в целом, была согласна со всем, что уготовила ей судьба. Она смогла бы принять худшее сразу и безоговорочно. В отличие от страха человеческого, когда на принятие проблемы могла бы уйти уйма времени.
Она прикоснулась.
Хвала небесам! Все, что должно было иметься в интимной зоне, присутствовало в полной мере. Вика, все еще называвшая себя в уме прежним именем, выдохнула.
Она надела платье, вернулась в келью и внимательно осмотрелась. Это была светлая комната с односпальной кроватью с витиеватым кованым изголовьем, шкафом, в котором висели платья подобного «ангельского» кроя. Были здесь стол, тумбочка и деревянный стул. А также уже знакомое ростовое зеркало на стене. Вот и все убранство ее новой комнаты. В принципе, а что еще ангелу требовалось, чтобы переночевать? Наверняка у них дел было невпроворот.
Вика присела на стул, не зная, что ей делать дальше.
– Чем мне заняться теперь? – задала она вопрос вслух.
«Иди в столовую», – ответил чей-то голос в ее голове.
– А кто со мной разговаривает? – спросила она
