отрицательно замотал головой Савелий. – Подопечных у нас с тобой глянь сколько. Да все больше бабы с детьми. Не в коровник же их всех вести, люди поди.
– А где же тогда?
– Я не знаю… Ты – голова, тебе и решать.
– Может в клубе?
– В клубе – это хорошо, – мужичок оскалился гримасой улыбки и цыкнул сквозь зубы в песок. – Ночки покамест теплые, да крыша над головой не помешает… Глядишь, может в клубе твоем и рояль сыщется.
– А вы, Савелий, играть умеете? – недоверчиво покосившись на собеседника, уточнил Иван Матвеевич.
– А то! Маменька в детстве к роялю бечевкой привязывала, – засмеялся тот. – Вот пальчики мои и помнят кой-чего.
Савелий взмахнул обеими руками и игриво зашевелил в воздухе пальцами, будто играл на невидимом клавишном инструменте. Иван Матвеевич усмехнулся и часто закивал головой.
Неожиданно в небе снова послышался гул мотора и мгновенно поднявшие вверх лица беженцы увидели стремительно нагоняющий их самолет.
– Воздух! – крикнул солдатик, замыкающий шествие колонны.
В паническом страхе люди замерли на дороге, вместо того, чтобы разбежаться в укрытие. Истребитель спикировал ниже и разразился пулеметной очередью. Волна пуль прокатилась по дороге, вздымая фонтанчики песка. Будто очнувшись толпа бросилась врассыпную, но было уже поздно. Пулеметная очередь скосила большую часть колонны беженцев.
В общей суматохе Берта Айзиковна с ребенком на руках оказалась в канаве по одну сторону дороги, в то время, как Майя отскочила и упала в траву по другую сторону.
Пронесшийся над толпой и завершивший свое жестокое дело, вражеский самолет взмыл вверх и скрылся из вида. Дождавшись наступления полной тишины, девочка оперлась руками и осторожно приподнялась, чтобы оглядеться. Что-то теплое и липкое ощущалось на ее лице и Майя небрежно вытерла щеку рукой, тотчас же испачкав ее в крови.
Дыхание замерло поперек горла и девочка торопливо отползла в сторону. Замерший лицом в землю солдатик, на котором она и лежала во время обстрела, не шевелился. Гимнастерка на его спине зияла несколькими рваными дырками с запекающимися кровавыми пятнами.
– Маечка! – с криком бросившись навстречу дочери, Берта Айзиковна крепко обняла ее.
– Мама, – тихо всплакнула девочка, все еще не отошедшая от страха.
– У тебя кровь, – испуганно сказала женщина, внимательно осматривая ту и ища ранения.
– Это не моя, – заверила Майя. – Просто испачкалась.
Поднявшийся на ноги, Савелий оббежал и поднял всех, оставшихся в живых. Его колонна сократилась почти вдвое. Пересчитав уцелевших и раненых, он и еще несколько женщин перетащили трупы к обочине дороги, сложив их ровным рядом.
– Десять… десять человек со всего эшелона, – не переставая вздыхал Иван Матвеевич, сидя на земляном приступке на краю дороги.
– Солдатика
