как прошел день. Она привыкла так делать еще тогда, когда они жили все вместе. Рассказала о тиграх и бегемотах, которых видела в зоопарке. Натан расспрашивал ее об учебе и о школьном футбольном матче. Какая насмешка судьбы – теперь, когда между ними лежали три тысячи километров, Натан стал подолгу разговаривать с дочерью.
Внезапно голос Бонни изменился. В нем звучал страх:
– Я хотела тебя попросить…
– Все, что угодно, дорогая.
– Я боюсь одна лететь на самолете. Может быть, ты заберешь меня в субботу?
– Бонни, это смешно! Ты ведь уже большая девочка!
Как раз в эту субботу у Натана была назначена деловая встреча: последние приготовления к примирению двух фирм, над которым он работал целых два месяца. Натан сам настоял, чтобы встреча состоялась именно в этот день.
– Прошу тебя, пап, приезжай за мной!
Натан слышал, как дрожит голосок Бонни, она была готова расплакаться. Бонни никогда не капризничала, и, если она говорила, что боится лететь одна, значит, это так и было. Меньше всего на свете Натану хотелось огорчать ее, особенно сейчас!
– Конечно, милая! Я приеду! Обещаю!
Бонни успокоилась, и они поговорили еще несколько минут. Чтобы рассмешить дочь, Натан рассказал анекдот про Пуха, рекламирующего горшочек меда.
– Я люблю тебя, моя дорогая!
Натан положил трубку и задумался о том, как быть со встречей. Перенести ее? Или нанять кого-нибудь, кто привезет Бонни в Нью-Йорк из Калифорнии? Нет, эту мысль он тут же отбросил. Мэлори никогда ему этого не простит. И потом, он обещал Бонни, что приедет сам. Ничего, он что-нибудь придумает.
Лежа на диване, Натан записывал на диктофон свои комментарии к документам и неожиданно уснул – с включенным светом и прямо в обуви. Когда зазвонил домофон, он в ужасе вскочил.
– К вам посетитель, доктор Гаррет Гудрич, – сказал консьерж.
Натан посмотрел на часы: черт побери, уже девять! Ему совершенно не хотелось пускать Гудрича к себе домой.
– Питер, я не знаю этого господина.
– Не валяйте дурака! – крикнул Гудрич, выхватив трубку у консьержа. – Это важно!
Господи! За что мне все это?
Натан потер глаза. В глубине души он знал, что ничего не прояснится, пока он не поговорит с Гудричем начистоту. Может быть, он хотя бы поймет, что нужно от него этому человеку.
– Хорошо, пропустите его, Питер.
Натан застегнул рубашку, открыл дверь и вышел на площадку, чтобы встретить доктора.
– Что вам нужно, Гаррет? Вы знаете, сколько времени?
– Хорошая квартира, – Гудрич заглянул внутрь.
– Я спрашиваю, что вы здесь делаете?
– Дель Амико, вы должны пойти со мной.
– Да я плевать на вас хотел! С какой стати вы мне приказываете?
Гудрич сказал чуть мягче:
– Просто
