хватит тебе выспаться.
Опершись щекой на ладонь, Мидори широко улыбнулась:
– А ты – добрый.
– Вовсе не добрый, просто у меня много свободного времени. Кстати, в тот день я звонил тебе домой, и кто-то из твоих домашних сказал, что ты в больнице. Что-нибудь случилось?
– Звонил домой? – Над ее бровями пробежали морщинки. – Откуда ты знаешь мой номер?
– Все очень просто: посмотрел в учебном отделе. Это не запрещается.
– А-а, – кивнула она и принялась теребить браслет. – Я не догадалась. Выходит, я так же могла узнать и твой? А про больницу расскажу как-нибудь потом. Сейчас не хочется. Прости.
– Ничего страшного. Такое ощущение, будто спросил что-то лишнее.
– Ерунда. Просто я сейчас немного устала. Как вымокшая под ливнем обезьяна.
– Может, тебе лучше вернуться домой и поспать?
– Не сейчас. Давай немного прогуляемся.
Мы зашагали от станции Йоцуя и через некоторое время оказались перед школой Мидори. Проходя мимо станции, я невольно вспомнил бесконечные прогулки с Наоко. Если разобраться, все началось именно с этого места. Я подумал: если бы мы не встретились с нею в тот майский день в электричке Центральной линии, моя жизнь сложилась бы совсем иначе. И сразу же в голове пронеслась другая мысль. Даже если бы не встретились тогда, рано или поздно это бы произошло. Видимо, встретились, потому что должно было произойти. Если б даже разминулись в электричке, повстречались бы где-нибудь в другом месте. Мысль, конечно, нелепая, но я не мог от нее отвязаться.
Мы с Мидори сели на скамейку и стали разглядывать ее бывшую школу. Здание оплетал плющ, на карнизах отдыхали голуби. Внушительное строение. Во дворе рос огромный дуб, и откуда-то сбоку от него в небо поднималась струйка белесого дыма. В теплых лучах почти летнего солнца этот дым казался вдвойне прозрачным.
– Ватанабэ, знаешь, что это за дым?
– Нет.
– Это горят женские прокладки.
– Да ну? – А что еще скажешь в такой ситуации?
– Прокладки, тампоны и тому подобное, – улыбнулась Мидори. – Все выбрасывают в мусорное ведро в туалете. Школа-то женская. А дед-уборщик их собирает и сжигает в печи. Вот от них и дым.
– От одной мысли жуть берет.
– Я тоже содрогалась, когда на уроках видела этот дым. С ума сойти. Наша школа – средняя и старшая вместе. В общей сложности, в ней около тысячи девчонок. Допустим, у некоторых менструация еще не началась. Но пятая часть от девятисот… Примерно сто восемьдесят человек. Выходит, ежедневно в мусорку выбрасываются сто восемьдесят прокладок.
– Получается, так. Хотя, я не совсем понимаю всю эту арифметику.
– Главное тут – много. Целых сто восемьдесят человек. Интересно, каково человеку все это собирать и сжигать?
– Даже не представляю, – сказал я. Да и откуда мне такое знать? И мы посидели еще, наблюдая за дымом.
– По правде говоря, я не хотела идти в ту школу. –
