Задница вонючая!
18
Но уже через минуту, когда такси нырнуло в шум и суету огромного, забитого потными людьми города, Куколка и думать забыла об этом скользком типе с телевидения. Повсюду сияли яркие огни и краски, звучала громкая музыка – празднование Mardi Gras было в самом разгаре. Царивший на улицах хаос только усугубляли представители сил безопасности, которым вроде бы надлежало поддерживать порядок: повсюду виднелись полицейские машины, копы ходили в защитной форме и даже с собаками, а кое-где территория была временно огорожена и поставлены переносные детекторные рамки для проверки сумок. Пешеходов было куда больше, чем машин, но они еле ползли; такси, в котором сидела Куколка, с трудом пробивалось сквозь плотные толпы людей и автомобилей и ехало гораздо медленней текущей по тротуарам человеческой реки. От Кросса до ее дома в Дарлингхёрсте было, собственно, рукой подать, но ей нравилось сидеть в замкнутом пространстве машины среди этого огромного кипящего Сиднея и ощущать собственное одиночество. Ведь чем больше город, тем сильней в нем чувство одиночества, а Куколка больше всего на свете любила быть одна.
В итоге такси, окончательно угодив в ловушку, намертво застряло в пробке, и Куколка решила пройти оставшийся квартал пешком. Она свернула в боковой проезд, где уже давно торчала брошенная синяя «Тойота», продолжавшая собирать штрафы за парковку, и теперь этих квитанций собралось уже так много, что машина почти вся была ими покрыта, точно сорванными с деревьев листьями в бурю. Миновав синюю «Тойоту», Куколка свернула к подъезду в ничем не примечательном грязноватом многоквартирном доме.
По меркам сити, где цены на квартиры порой взлетали до небес, квартирка Куколки на третьем этаже считалась дешевой – маленькие комнаты, обветшавшая кухня, убогая ванная, – но именно по этой причине Куколка редко позволяла своим знакомым сюда приходить. Когда-нибудь, мечтала она, у нее будет совсем другая квартира, настоящий дом, куда можно будет приглашать людей, где все будет дизайнерским – от сахарницы Alessi и кофейной машины La Pavoni до туалета от Филиппа Старка. А пока что она покупала себе те дизайнерские вещи, которые имели смысл в ее сегодняшней жизни, то есть те, которые видели на ней другие, – в основном одежду.
Куколка включила одновременно и радио, и телевизор – она ненавидела, когда в квартире царит тишина, и предпочитала любой шум полному отсутствию звуков, – разделась, приняла душ, который, впрочем, только брызгался, как старый пьяница слюной, и голая, не вытираясь, прошла в спальню.
Поставив одну ногу на кровать между двумя смешными игрушками фирмы Garfields, с которыми она спала, а вторую на неустойчивую стопку журналов «Обновление сегодня», сложенных на прикроватном столике, она подняла руки и с некоторым усилием дотянулась до невысокого потолка. Затем отклеила постер с певицей Бейонсе, за которым открылась дыра в потолке размером с ладонь, и не без труда вытащила оттуда раздувшуюся косметичку из шелкового батика.
Затем Куколка, удобно устроившись
