доказать мне, что мое впечатление является ошибочным.
Тогда я тоже выпил, почувствовав, как коньяк медленно растекается по моим жилам вместе с волной глубокого, приятного тепла. Мне стало полегче.
– Борис много рассказывал мне о Вас, – начал я, – он говорит, что Вы – загадочная женщина.
– В самом деле? – в голосе Наташи слышались нотки беспокойства.
– Ну да, – продолжал я, – ему кажется, что Вы храните какую-то тайну.
– И он поручил Вам выяснить, что это за тайна?
Я понял, что допустил оплошность в самом начале. Это было непростительно для журналиста, но она буквально выводила меня из равновесия.
– Что Вы! Боже сохрани! Просто я люблю задавать вопросы. Ведь я журналист.
– Вот как? Наверное, это ужасно интересная профессия.
– Как когда. Иногда от нее хочется залезть на стену, но часто мне кажется, что без нее я не смог бы жить.
– Вы репортер?
– Нет. Давно уже нет. Теперь я главный редактор газеты, но конечно, когда-то я был и репортером. Без этого журналист состояться не может, я уверен.
– Вероятно, Вы правы. Вам видней.
– Да, наверное. Но чисто репортерский, да и вообще просто человеческий интерес ко всему вокруг у меня сохранился. В свое время мне приходилось брать немало интервью, и у меня выработалась чисто профессиональная привычка задавать вопросы, причем, порой они оказываются, возможно, не совсем тактичными. Может быть, именно поэтому нашего брата – журналиста многие недолюбливают. Так что, если я допустил бестактность, прошу меня извинить. Я не хотел вмешиваться в Ваши личные дела.
– Ничего страшного, Володя, я совсем не обижаюсь.
– Вы должны понять: мы, то есть, журналисты часто копаемся в вещах, до которых нам как будто не должно быть никакого дела, но поверьте, далеко не всегда нами движет праздное любопытство. И нам всегда интересен человек, особенно если он не «одноклеточный».
– То есть? – Наташа насторожилась.
– Я имею в виду «неординарный», «не одноплановый», «не прямолинейно простой». У нас так говорят.
– А, понятно, – Наташа, как мне показалось, облегченно улыбнулась.
– Впервые слышу это слово в таком смысле.
– Эта наш журналистский жаргон. Да впрочем, и не только журналистский. Вообще таков подход у тех, для кого в центре внимания находится человек. Но это должна быть личность, а не примитив, у которого сразу все видно, как на ладони.
– Но у меня вовсе нет каких-то там тайн и всего такого. Просто я не хочу, чтобы Борис знал, где я живу, по крайней мере, пока.
– Наташа, я и в мыслях не имел…
– Не стоит, Володя, – перебила меня она, – Борис Вам наверняка рассказал. Поймите, у меня просто есть причины семейного характера.
Она немного
