этот день в компании призраков мертвых – жены и младшего сына.
Алан открыл бардачок, чтобы вытащить книжку штрафных талонов – он всегда носил ее с собой, даже когда ездил в Портленд давать показания, – это было нерушимое правило. Рука наткнулась на какой-то цилиндрический предмет, который вывалился на пол. Алан положил книжку на портфель и нагнулся, чтобы подобрать выпавшую вещь. Потом поднес ее к свету уличного фонаря и долго рассматривал, вновь ощущая щемящую боль утраты и горя, скрытую глубоко внутри. Артрит у Полли живет в руках, а у него как будто в самом сердце, и кто скажет, кому из них двоих хуже?
Это была банка Тодда. Если бы маленьким мальчикам можно было жить в магазине, то Тодд бы точно поселился в обернском магазинчике «Смешные приколы и розыгрыши». Малыш был очарован копеечной «магией» этих забавных штуковин: хохотунчиками, чихательным порошком, дырявыми стаканами, мылом, придававшим рукам цвет вулканического пепла, пластиковыми собачьими какашками.
Эта штука все еще здесь. Они мертвы уже девятнадцать месяцев, а она все еще здесь. Как я ее пропустил? Боже…
Алан покрутил банку в руках, вспоминая, как сын упрашивал его, чтобы он разрешил ему купить эту штуковину на свои карманные деньги, и как сам он упирался, цитируя любимое присловье своего отца: дурак и деньги расходятся быстро. И как Энни мягко переубедила его.
Ты послушай себя, мистер Волшебник-Любитель. Что еще за пуританские речи?! Нет, как вам это понравится? Как ты думаешь, откуда у мальчика эта страсть ко всяким приколам и фокусам? В моей семье никто никогда не вешал на стену портрет Гудини, да еще в рамочке. Ты хочешь сказать, что сам ни разу не покупал стаканов-непроливаек в дни своей бурной юности? Что ты не отдал бы полжизни за эту «змею в банке с орехами», если бы их продавали тогда?
Он что-то мямлил и бурчал – иными словами, вел себя как напыщенный идиот. Наконец ему пришлось прикрыть рукой смущенную улыбку. Но Энни ее все равно заметила. Она всегда все замечала. Это был ее дар… и очень часто – его спасение. Ее чувство юмора – равно как и умение видеть вещи под новым углом и в перспективе – всегда было лучше. Острее.
Пусть он купит себе эту банку, Алан. Детство бывает раз в жизни. И потом, это действительно весело.
И он позволил Тодду купить эту банку. А…
…А через три недели он разлил молоко на сиденье, а еще через месяц он был уже мертв. Они оба были мертвы. Ничего себе! Ты представляешь?! Как летит время, Алан. Но ты не волнуйся! Ты ничего не забудешь, потому что я тебе напомню! Да, сэр! Я буду периодически освежать твою память, потому что это моя работа, а я всегда выполняю свою работу на совесть!
На банке было написано: ВКУСНЫЕ ОРЕШКИ – ЖУЙ НА ЗДОРОВЬЕ. Алан снял крышку, и наружу выпрыгнула зеленая змея, сжатая в тугую пружину длиной пять футов. Она ударилась о ветровое стекло и шлепнулась ему на колени. Алан посмотрел на нее, услышал смех своего мертвого сына и заплакал. Это был тихий и опустошенный
