ты?
– Лучше не бывает, – ответила Ира, доливая в большое чёрное ведро белую краску, стараясь, впрочем, не разбить сестринских объятий, – вот, занятие себе нашла.
– Почему не звонишь?
Дежурный вопрос, на который всегда находились разные ответы. На этот раз оказалось, что телефонный баланс был пуст. Мария не стала напоминать, что он автоматически пополняется с семейного счёта, лишь с лёгким укором поинтересовалась о следующем:
– А почему не отвечаешь? Ты же знаешь, мама с папой всегда у меня спрашивают, и волнуются.
– Знаю, – с грустью ответила Ира.
Отложила кисть, которой помешивала краску, и погладила родную и тёплую руку на своём плече.
Это был… хороший день. Были шутки, обсуждение последних новостей, был разбор пакетов с продуктами, затем завтрак, совместно приготовленный. Сёстры вместе закрашивали старые рисунки, хотя Мария долго протестовала. Серой краской да по единорогу?! – кощунство! Потом заплетали друг другу косички – для такого случая не жалко было даже истраченных денег и часов в парикмахерской. Опять совместное и весёлое стояние у плиты, ранний ужин. Очень ранний. Как только бледный солнечный диск коснулся горизонта, Мария начала собираться.
Она крепко обняла на прощание сестру и потребовала, чтобы та заперла за ней дверь. Уже на улице обернулась и посмотрела на крайний балкон верхнего этажа. Ирина стояла в одной лишь футболке, обняв себя за плечи. Провожает взглядом. А теперь машет, и даже не спешит уходить в тёпло. Мария подумала, что это хороший знак. Появился даже порыв отложить все завтрашние дела и прийти снова, а не через неделю, как обычно, но… нет, нельзя. Неизвестно почему, но так могло стать – и обязательно становилось – только хуже. На редкие визиты сестры Ира реагировала тепло, но если посещения учащались, появлялся подозрительно-насмешливый тон, а немногим позже – и обвинения в гиперопеке и порывах тотального контроля со стороны родни. Обвинения эти были шутливыми, но отдавали морозом, как и пронзительный взгляд больной сестры. Да-да, Мария считала свою сестру не иначе, как больной, и никакие типы в белых халатах не могли изменить такого мнения своими витиеватыми и скользкими речами. Что-то там про период реабилитации? – бред! До тех пор, пока сестра будет сторониться родителей и разговаривать по ночам с тенью шкафа, Мария не изменит своего мнения. Но ведь… этот день прошёл хорошо, правда? В это очень хотелось верить.
***
Мак не смог пересилить себя и подняться выше пятого этажа.
– Как тут вообще люди живут? – он вернулся на первый этаж и сел на холодную разодранную обивку.
Кто-то уже успел обжить этот уголок – стена возле трона покрылась серым крапом от тушения сигаретных окурков, а рядом стояла батарея пивных банок. Видимо, кто-то мнил себя очень хитрым и решил не обращать внимание на объявление «Крупный и строительный мусор собственник вывозит за свой счёт», решив оставить этот древний предмет интерьера со словами «авось сами вынесут».
Ожидание – основа прогресса. Парадоксально,
