результатами, ему вручают диплом с отличием. Перед Владимиром Любимовым открываются перспективы дальнейшего его профессионального роста.
В сентябре 1963 г. назначается старшим помощником командира ил 611 проекта Б-68 (ТОФ, Владивосток). Командовал лодкой в то время капитан 2 ранга Валентин Иванович Мальцев. После ухода В. Мальцева на другую должность в сентябре 1964 г. Владимиру Серафимовичу доверяют кресло командира в центральном посту этой же подводной лодки. Восхождение на командирский мостик свершилось! Отныне тридцатичетырехлетнему подводнику доверен большой подводный корабль, а главное – его экипаж, в который он верит. И этот экипаж должен поверить ему, командиру, как своему отцу и защитнику. Для этого он все сделает во имя общей цели служения Отчизне и верности Военно-морскому флагу. На его стороне богатый опыт, глубокие знания специальности, командирские навыки, которые он приобрел в дальних походах, будучи старпомом, открытость русской души и навыки общения с личным составом.
С октября 1967 г. по март 1973 г. – особая веха в деятельности Владимира Серафимовича. Его назначают командиром подводного ракетоносца с крылатыми ракетами К-120 (651 пр.), входящего в состав Северного Флота. В 1969 году К-120 совершит одиночный переход южным путем на Тихоокеанский театр и войдет в состав ТОФ. Этот период службы Владимира Любимова богат событиями и интересными фактами.
О двух эпизодах он мне рассказал еще при юбилейной встрече однокашников 4 октября 2003 г. Записи в тетради я делал стенографическим письмом, некоторые детали требовали уточнения. После переписки и разговора с другом по каналам связи неясные вопросы были уточнены. Эпизоды со слов В. Любимова приводятся ниже.
Подводная лодка К-120 усиленно готовится к переходу на ТОФ, выполняются торпедные и ракетные стрельбы, Проводится размагничивание и докование подводного корабля. В это напряженное для экипажа время командованием была поставлена задача на зачетное тактическое учение Беломорской В МБ с прорывом рубежа ПЛО в Белом море. Задача была поставлена неожиданно, непосредственно в море шифровкой, предварительно не было даже устного инструктажа в штабе базы. Была поставлена задача по форсированию противолодочного рубежа от точки погружения до точки всплытия. Маневрировать разрешалось по усмотрению командира, соблюдая все меры скрытности.
В поиске нашей пл были задействованы надводные корабли и вертолеты с гидролокаторами. В период форсирования рубежа ПЛО я наблюдал их посылки, уклонялся изменением глубины погружения, руководствуясь данными гидрологического разреза моря. Обнаружен не был, чем «обеспечил» неудовлетворительную оценку силам ПЛО. На меня, вероятно, обижались противолодочники, но им я не мог ничем помочь, не мог позволить себе «подыграть» («пошуметь») братьям по оружию. Во-первых, это было против моих правил. Во-вторых, я ни с кем из них не встречался ранее. Может, меня даже считали «чужаком» в своей среде, так как я – тихоокеанец. Вот так я «завалил» зачетное учение
