совершенным мальчишкой: худенький, с глазами напуганного совенка, всклокоченными светлыми волосами и обаятельной улыбкой, – что-то, что заставляло Алю возвращаться мыслями к проведенным допросам снова и снова. Иващенко, будучи нанятым одним крупным торговым холдингом для промышленного шпионажа за конкурентами, умудрился по ошибке или из любопытства (кто ж теперь разберет?) взломать базу контрабандистов из дружественного сверхгосударства – Цивилизации Детей Солнца. И несмотря на очевидно преступный характер деятельности обозначенной организации, вышел дипломатический скандал, который замяли, сделав хакера мальчиком для битья и показательно осудив на максимально возможный срок. Поговаривали, что китайцы остались недовольны этим фактом. Они требовали выдать преступника, но после нескольких раундов нудных переговоров как-то подозрительно успокоились и даже принесли свои извинения.
Приблизительно к середине загруженной стандартной программы тренировки Аля приняла решение. Изменение меры пресечения для Тихона было выбить не так сложно: в конце концов, благодаря полученным от него сведениям удалось перекрыть канал опасной контрабанды.
***
Идеально-белые гладкие стены допросной, в которой начальник тюрьмы согласился организовать свидание главного следователя Колосовой и заключенного Иващенко, неуловимо давили на психику. Даже зная, которая из стен голографическая, Аля не могла бы отличить ее от остальных на глаз. Полностью белый куб, в центре которого стоял стол с двумя стульями по обе стороны. Женщина присела на край стола, машинально скрестив руки в защитном жесте.
Щелкнул замок, и с противоположной стороны распахнулась невидимая ранее дверь. Вошедший мальчик выглядел еще более худым, чем она его запомнила. Под большими круглыми глазами его залегли серые тени, взгляд был потухший. Однако увидев, кто перед ним, Тихон здорово удивился:
– Алевтин-Санна? Вы?..
– Здравствуй, Иващенко.
Толстовка, свободные джинсы, кеды. Одежда висела на и без того худеньком теле парня мешком. Он поежился под ее цепким взглядом, машинально одергивая рукава. Аля протянула руку и сдвинула один: под ним оказались отчетливые следы от насильственного удержания – ссадины и кровоподтеки разной давности, следы от веревок и даже налившийся правильной формы синяком след протектора тяжелого ботинка. Аля сжала губы в тонкую линию:
– Что это?..
– Э-э… Ничего. Упал. Наверное, – он уставился в угол, помолчал несколько секунд. – А вы какими судьбами здесь? – любопытство все же пересилило и Тихон снова взглянул на нее.
– Об этом потом. Встань, – парень послушался. В нем будто что-то надломилось. Аля помнила его на допросах другим, веселым, острым на язык. Сейчас же перед ней была словно плохо сработанная
