style="font-size:15px;"> – У меня. В кабинете, личный. От этого у него.
– Пусть человек отдыхает. Кстати, в поселке он?
– Рыбу ловит. На озерах.
– В рабочее время? И что? Берет мобильник?
– У него рация с собой. Вдруг пожар или война.
– Разумно. Мне баланс годовой, отчеты за три месяца, книгу приказов.
– А бухгалтера?
– Потом. У вас гостевой домик есть?
– Был.
– А теперь?
– В аренду сдали.
– Какую аренду?
– Обыкновенную. Под гостиницу. Сейчас свободно.
– Вы мне там номер закажите, документы, в пакет и печать, на стол. Там поработаю. Все ясно?
– Более чем.
– Где это? Кажется, на Бабушкина?
– Правильно кажется. Последний дом у реки. Найдете.
Не очень хорошо рыться в ящиках стола другого человека, пусть даже собственного подчиненного. Несмотря на то, что стол этот формально мой. Хочу – за ним сижу, хочу – в самолетах летаю. Бумаги разнообразные пачками не лежат, клочки и обрывки отсутствуют. Кроме книг по специальности и справочников, почти ничего. Блокнот пусть останется блокнотом. А что вот это за полиэтиленовый пакет, и что за печать в нем?
Круглая печать футбольного клуба ВВС. Очень интересно. Отыскивается и папочка с чистыми бланками клуба. Нормативные документы РФС в распечатке. Красным фломастером выделены абзацы и строчки. Алену Вячеславовну я пока решаю не спрашивать. Файлик с вырезками из районной газеты о матчах клуба. Просто забираю трофеи.
Я выхожу, не сомневаясь, что Иван уже сматывает удочки.
Первым делом я отправляюсь в торговую часть поселка и приобретаю себе пару рубашек и еще кое-какую необходимую мелочь. Например, запростецкую одежду и обувь для отдыха и туалетные принадлежности, а еще радиоприемник, который, должно быть, давно ждал меня. Все диапазоны. Множество ручек и кнопок. Я телевизоры ненавижу. Я радио люблю.
То, что вокруг, имеет название Авиагородок. Славное прошлое авиаотряда уходит в седую глубь советских времен. В поселке когда-то жили исключительно авиаторы. Жили комфортно, легко и непринужденно. Вокруг тайга, в магазинах есть все, а в аэропортах назначения – тем более. Борта в основном не гражданские. Затем военная компонента стала уменьшаться, сегментироваться, потом и вовсе умерла, а в городок пришла новая жизнь, та, про которую Шевчук поет, та, что растеклась по ларькам и вокзалам. Привыкшие к хорошему, летуны не стремились особо покидать обетованное место, если настойчивого приказа не следовало, а потом пришла коммерция.
Леспромхоз своей штаб-квартирой обозначался несколько ниже по реке, но после пожара восемьдесят пятого года «менеджмент» решено было перенести в другое место. Оптимальным оказался Авиагородок. Думали, временно, а оказалось – навсегда. В каком-то периоде хозяйственной деятельности лесники подняли планку выше авиаторов и даже затеяли с ними совместный бизнес. Кроме кругляка и доски край славился орехом,
