эхо последнего выстрела, наступила звенящая тишина.
– Лежать, бояться, суки! – усмехнувшись, высказался я вслух. Отбросив в сторону бесполезный теперь пистолет-пулемёт и подхватив свою винтовку, я продолжил движение к полигону.
Ручей вывел меня к пригорку, взобравшись на который, я оказался над туманом. С пригорка открылся вид на полигон. Осмотрел окрестности в оптику винтовки – всё, как обычно: обширное поле, поросшее травой и кустарником, траншеи, «мишени», дзоты и курганы могильников. И, конечно, скелеты.
После отселения людей, в зоне расплодилось великое множество копытных: лосей, кабанов, косуль и диких лошадей. Соответственно увеличилось и поголовье волков. Но кабаны и волки, обладая тонким обонянием и развитым умом, полигон предпочитают обходить стороной. Тоже можно сказать и в отношении мутантов: слепых псов и снорков. Их кости на полигоне – большая редкость. Зато скелеты прочих животных представлены на полигоне в широком ассортименте.
Глянул на часы, седьмой час. До темноты, не торопясь, успею пересечь полигон и дойти до посёлка. Осторожно ступая и периодически меняя ритм движения, я двинулся, лавируя между густо заселенными семьями грибов скелетами к «мишени», двухэтажной кирпичной коробке дома, которая располагалась почти в самом центре полигона примерно в километре от меня. Конечно, я надежно защищен костюмом химзащиты и противогазом, к тому же принял противомикозный препарат, но, как говорится: «Не буди лихо, пока оно тихо». Среди сталкеров бытует страшилка, что «Дурман-грибы» не только общаются между собой по «сети» грибниц, но и как грибы «Плазмодии» способны то ли переползать, то ли перекатываться, собираясь в одном месте. Не знаю, правда это или нет, и проверять как-то не хочется. Успокаивает только то, что «Дурман-гриб» не «Колобок» и соскочить с полигона он не может – ему, как наркоману, для его существования просто необходима «доза» радиации.
Дойдя до кирпичной коробки, я, словно почувствовав взгляд на спине, оглянулся. На том самом пригорке, на который я полчаса назад вышел из распадка, стоял мужик и рассматривал меня в бинокль. Я поднял свой винторез и приник к окуляру оптики. Это был тот самый рыжий «курильщик» в бронике и с помповым ружьем. Бог ты мой, ну полный отморозок, ничего не боится, «собака», ни моего винтореза, ни полигона – даже респиратор на морду не натянул! Обкурился он что ли?
Мужик опустил бинокль, достал рацию и с кем-то переговорил. Через минуту на пригорок вышли ещё четверо. Эти были «упакованы» основательней «Курильщика» и, к тому же, вооружены калашами. У всех четверых на лицах полумаски респираторов. Какого чёрта они припёрлись на полигон – даже при их экипировке они не протянут тут и пары часов? Месть, при полном пренебрежении или незнании зоны – другого объяснения у меня нет.
Бандиты, коротко посовещавшись, стали деловито рассредоточиваться. «Курильщик» остался стоять на пригорке. Злобно ухмыляясь, он ребром ладони провел по своему горлу. Захотелось
