месяцев, последовавших за вступлением в социал-демократическую партию, Инесса без устали вела активную работу: с большим для себя риском организовывала собрания, рассказывала об идеях ссыльных руководителей, раздавала книги, тайно вывезенные из Швейцарии, и пропагандистские листовки. Всюду росло недовольство, и в Москве все чаще можно было увидеть стихийные уличные митинги. Все явственнее проявлялось желание свергнуть царскую систему. А в ответ ужесточались репрессивные меры: всюду проверяли документы и применяли силу. Митинги против царя часто заканчивались кровопролитием. Тот же Ваня – студент, живущий в семье Арманд, – был ранен во время стычки на площади и пришел домой, истекая кровью. «Нет таких слов, чтобы описать тебе мой страх, – пишет в связи с этим Инесса Александру, – дети, наверное, никогда этого не забудут».
Озабоченность царского режима небезосновательна. Пламя мятежа с пугающей скоростью перебрасывается из одних областей бескрайней России в другие. В 1904 году возросло число уличных протестов, много раз закрывались заводы, студенты организовывали шествия, железнодорожные служащие примыкали к революционному движению, зародившемуся среди крестьян. В 1905 году беспорядки усилились.
Первоначальной причиной страданий большей части населения была война. Россия, войдя в конфликт с Японией, пыталась произвести на неприятеля впечатление, посылая в восточные моря свой могущественный флот, однако большая часть его была потоплена. После первого громкого и неожиданного поражения последовали другие, и то пламя патриотизма, что вспыхнуло в начале конфликта, при известии о проигранных сражениях, при подсчете количества убитых и при виде нескончаемых поездов, возвращающихся с ранеными, стало быстро угасать. Ему на смену пришло недовольство и злость на правительство, неспособное к переменам, и на царя, оказавшегося столь бессильным.
9 января 1905 года из Петербурга пришло страшное известие. Царская полиция расстреляла сотни невинных людей, которые пришли к Зимнему дворцу требовать улучшения условий труда и жизни. Шли они под предводительством Гапона, попа, организовавшего что-то вроде профсоюза под названием «Собрание русских рабочих». Полиция расстреляла шествие. Демонстрация превратилась в кровавую бойню, это Кровавое воскресенье отзовется болью не только в Петербурге, но и во всем русском обществе. «Демонстрация была мирная, люди шли без оружия, а потому были уверены, что их требования будут приняты, – пишет Элен Каррер д’Анкосс в биографии Ленина. – Поэтому они не придавали значения предупреждениям, а также приказу разойтись. Поскольку власти не выслушали и не поняли демонстрантов, войска, стоящие перед ними, открыли огонь; они были напуганы демонстрантами, которых было никак не меньше, чем их, и начали настоящую бойню. Уже через несколько часов воскресный мирный ход народа к своему царю превратился в “кровавое воскресенье”, оно указало на пропасть между народом и царем. Гапон вынес трагический приговор: “Нет больше ни Бога, ни царя”».
