как призраки. На обед, который нас ждет, мы будем есть черный хлеб и картофельный суп, будем курить сигареты «Мэрэшешти» и «Карпаць», но мы хозяева этого мира, мы хозяева собственных судеб, мы пролетарии, которые навсегда освободились от рабства и эксплуатации, нам принадлежит будущее, для нас сочинили Потье и Дегейтер Интернационал![26]
В эту зиму ночи нам кажутся длиннее, чем обычно. А когда мы приходим утром на работу и застаем огромные сугробы снега, наметенные метелью перед входом в Дом, солдаты изумляются:
– У-у-ух ты! Ветер не сидел без дела в эту ночь!
А ночь была долгой.
Вверху, на 31-й отметке, этаж пуст, ветер задувает снег в окна, заставленные деревянными щитами, и, подвешенная на длинном проводе к потолку, светит подслеповатая лампочка. На жестоком холоде, который царит вокруг, приказываю взводу «быструю перекличку по родам войск», и солдаты начинают называть свои имена приглушенными голосами.
Они недавно мобилизованы и еще не привыкли к распорядку и жизни на стройке. Руки у них замерзли. Я им показываю, как надо отогревать руки, и приказываю исполнить «разогрев». Они наклоняются вперед, соединяют ладони и затем засовывают руки между бедрами. Потом сжимают ноги и энергично в течение минуты быстро растирают обе ладони. Результат мгновенный, руки сразу становятся горячими.
Распределяю людей по этажам в бригады, где они работают под наблюдением гражданских мастеров и инженеров. Часы работы гражданских отличаются от наших – они заканчивают работу гораздо раньше нас или уходят, когда захотят. Для многих из них работа здесь выгодна и приносит им хорошие деньги. В то время как моя зарплата лейтенанта равняется двум тысячам четыремстам леям (если смогу избежать штрафов или мне не урежут заработок за невыполнение плана), зарплата мастера – восемь тысяч лей. Есть гражданские – слесаря, сварщики или бетонщики, которые ежемесячно зарабатывают по пятнадцать или восемнадцать тысяч лей, и, прежде всего, потому, что у них оплата сдельная. Это сумма фантастическая, если учесть, что «Трабант» стоит двадцать тысяч лей, «Дачия» – семьдесят пять тысяч, а зарплата учителя с трудовым стажем едва достигает трех тысяч. Для них жизнь здесь – настоящий рай. Никто из гражданских не сказал бы никогда, что на «Уранусе» жизнь тяжелая. Лишь немногие солдаты-призывники могут сравниться по зарплате с гражданскими. В подавляющем большинстве солдаты получают нормальные деньги – две-три тысячи лей. У них бывают и надбавки за трудовой стаж. У многих эти надбавки колеблются от шести до пятнадцати процентов от зарплаты. Но адская работа одна и та же – как для офицеров, так и для солдат; и одинаково умирают или остаются калеками на всю жизнь (в результате несчастных случаев) и те, и другие.
Инженеры и мастера, не занимающие ответственных должностей (то есть «маленькие по званию»), в основном порядочны. Но очень скверно ведут себя главные инженеры и архитекторы. Это своего рода сатрапы, которые говорят хамским тоном, пускают в ход ругательства, угрозы и оскорбления.
«Интернационал», написанный музыкантом и анархистом Пьером Дегейтером (1848–1932) на слова поэта и анархиста Эжена Потье (1816–1887), был впервые исполнен в 1888 году (
