добавила она, когда я в изумлении подняла на нее глаза. – Потому что ты меня заставила ее дочитать.
– А ты кого бы выбрала? – спросила я, поскольку она явно ждала этого вопроса.
– Ну, если выбирать из звезд… Тома Круза.
– Да, он клевый.
– Для тебя он низковат, – быстро вставила Долл, как будто я пыталась отбить у нее Тома Круза.
Она встала и вынула кассету из видеоплеера.
– А если выбирать из наших знакомых? – продолжила она.
Я как раз хотела сказать, что в последнее время у меня совсем нет времени думать о мужчинах, но тут услышала, как отец возится с ключами в двери, поэтому вскочила, чтобы убрать со стола. Невозможно было угадать, в каком настроении он вернется из бара.
В комнату ворвался запах карри.
– Ну что, девчонки, ели пиццу? – спросил он, увидев коробку на столе.
– Да.
– Мне ничего не оставили? – Он приоткрыл коробку, слегка прищурившись.
– Прости!
– И сколько стоит пицца на вынос, а?
– Это Долл оплатила, – быстро проговорила я.
– У тебя есть работа? – спросил ее отец.
– Да, мистер Костелло. Я сейчас работаю в салоне на полную ставку.
Пока я доучивалась в школе, Долл пошла учиться в техникум, а по вечерам и выходным работала в самом шикарном салоне красоты нашего городка. Она работала там с тринадцати лет и постепенно из девочки, которая подметала полы, выросла до младшего стилиста.
– Вот, бери пример, – кивнул мне отец.
– Мне тоже предложили работу, – неожиданно выпалила я. Внутри у меня все сжалось от того, что теперь я точно буду вынуждена принять предложение миссис Коркоран. – Я буду работать помощником учителя на полную ставку. Приступаю после Рождества.
– Значит, теперь пицца в этом доме с тебя, – сказал отец.
Не «молодец» или хоть слово похвалы. Нет. Отец так и не простил меня за то, что я решила пойти учиться, а не работать, несмотря на то что учиться я так и не пошла.
Мы с Долл переглянулись.
– Ну, я пойду, – сказала она.
– Я тебя провожу, – предложила я, надеясь, что, когда я вернусь домой, он уже уснет.
Казалось бы, после смерти мамы наши отношения с отцом должны были улучшиться, но он стал придираться ко мне еще больше. Возможно, это была одна из его стадий переживания горя.
После целого вечера, проведенного дома, воздух на улице приятно освежал.
– Ой, совсем забыла! Мама приглашает вас на Рождество к нам, – объявила Долл.
– Правда?
– Всех вас.
Я чуть не заплакала от чувства благодарности. Ведь я так волновалась, как же мы проведем Рождество. Не знала, спустить ли с чердака серебристую елку или украсить веранду бумажными гирляндами, да и можем ли мы вообще в такое время что-то украшать. Всякий раз, когда я заводила об этом речь, отец отмахивался:
– Рождество?
