style="font-size:15px;"> Ян тут же вспомнил Рами с гитарой.
– И я уже говорил: если у наших пациентов есть дети, мы поощряем регулярное общение. И сами больные, и дети нуждаются друг в друге… чувство защищенности, семейные ритуалы, распорядок дня… У них в жизни не так много этого…
Хёгсмед открыл дверь и опять поднял указательный палец.
– Распорядок дня – решающий фактор в жизни человека. Так что можете себе представить важность вашей работы.
Ян кивнул. Важная работа, продуманный распорядок.
За дверью кто-то пискнул и послышался заливистый смех.
Ян шагнул в дверь.
У него было прекрасное настроение. Он совершенно успокоился. Когда предстояла встреча с детьми, у него всегда было прекрасное настроение.
В Нордбру Ян жил в паре километров от детского сада. Дорога шла через парк. Впрочем, это был парк только по названию. Настоящий лес – густой ельник, низкие холмы, обжитое птицами глубокое озеро в низине. Обычно он ездил на работу на велосипеде, но когда был запас времени, предпочитал идти пешком, а в свободные дни гулял в лесу. Он знал все тропинки и проселки, иногда забирался на холм и долго смотрел на бурную птичью жизнь на озере.
И во время одной из таких прогулок он обнаружил заброшенный бункер.
Бункер был вмурован в склон горы со стороны озера. Никакая тропинка к нему не вела, а сейчас, осенью, его почти невозможно было заметить – похоже на земляной холм, засыпанный ветвями, хвоей и багровыми кленовыми листьями. Но Ян, случайно оказавшись рядом, увидел кусок ржавого швеллера. Раскидал листья и землю – железная дверь в бетонной скорлупе, низкая, не выше метра. Гостеприимно приоткрыта. Он решил заглянуть.
Темнота давила на глаза. Бетонные стены показались ему очень толстыми, не меньше нескольких дециметров.
Цементный пол, как ни странно, оказался совершенно сухим. Ян встал на четвереньки и, как заправский спелеолог, пролез внутрь.
Внутри было довольно просторно – помещение пробили в горной породе, и бетонировать гранитные стены не было нужды.
Кто-то здесь побывал до него, но давно. В углу пожелтевшие газеты и банки из-под пива. Ничего больше. Оказалось, что и окна есть – узкие бойницы под потолком, забитые листвой и землей. Ян решил, что это что-то вроде армейского наблюдательного пункта. Или построили на всякий случай огневую точку. Память о «холодной войне».
Он выбрался наружу и прислушался. Иногда ему попадались такие же любители лесных прогулок, но сейчас никого не было. Только слабый шум ветра в кронах деревьев.
Ниже входа в бункер тянулся длинный вал. Ян подошел поближе и увидел, что это искусственная насыпь, почти незаметная за бурьяном и древесной порослью; по форме насыпь напоминала гигантский золотой слиток, какими их показывают в кино. Рельсов не было, но Ян решил, что это остатки железной дороги, проходившей здесь много десятилетий назад. Скорее всего, дорогу провели для строительства бункера.
