– мажоритарка – рифма, конечно, новая (Ахматова могла додуматься только до «татарки – подарки»…), но как-то она здесь смущает. Ладно, удмурты, эрзя и чукчи – народы малочисленные, и для них, возможно, представительная система выборов предпочтительней мажоритарной; но татары вроде бы к числу «малых народов» не относятся. Как-никак, второй по численности народ после русских, если верить переписи. Возникает подозрение, что присутствуют они здесь исключительно для рифмы (совсем по Лебядкину: ну и что, что не однорукий, – зато какая рифма…).
Впрочем, оставим в покое этнологию, равно как и акцентологию (я имею в виду вторую рифму, где «эрзя» – ударение на первый слог, если верить словарю, – рифмуется с «нельзя», которое, видно, следует читать как «нeльзя»…)
Главная беда этого отрывка – даже не в этой «новизне» рифм, а в том, что сам он изрядно ветхий, вторичный («Да будь я и негром преклонных годов…») и плоско-публицистичный – как, увы, и вся «детирашная» подборка Кудимовой.
Вот другое ее стихотворение, откуда Степановым извлечена «современная» рифма лес – sms:
Крик птицы сотовой —
Дрожит Бирнамский лес.
Рот терракотовый
В формате sms.
Зимой голодною
Сменила наугад
Жизнь черноплодную
На sms-формат…
Не будем, опять же, придираться к смыслу: спрашивать, что такое «терракотовый рот в формате sms» (вероятно, что-то для автора важное, если ради того, чтобы уместить его в стих, она идет даже на неопрятнейший стык – ротеракотовый), и откуда и для чего появился здесь «Бирнамский лес».
Но вот что касается «современной» рифмы: лес – sms… В принципе, ее нельзя назвать даже новой: рифмовка на аббревиатуры с «эс» на конце – от ГЭС и КПСС до ПМС и МЧС – в русской поэзии уже более чем традиционна. То, что у Кудимовой вместо МЧС – sms (хотя «МЧС» в этом четверостишии с голодной зимой и лесом смотрелось бы логичнее), более современной рифму не делает. Да и кто только в последние годы «sms» не рифмует; у Инны Кабыш, например, будет поинтереснее: «А бабушка прислала SMS: / „Христос воскрес!“».
Такие же «современные» рифмы Степанов отыскивает и у другого постоянного автора «Детей Ра», Арутюнова:
Сергей Арутюнов развивает традиции рифмования, заложенные Славой Лёном в пятидесятые годы, Булатом Окуджавой, Евгением Евтушенко и Беллой Ахмадулиной – в шестидесятые. Ассонансные и паронимические рифмы весьма распространены у этого поэта: москвопрописку – программисту; полшага – оплошала; свалили – своими, слиянье – слиняли, полудиком – палладином; поймам – пойлам. Сергей Арутюнов, так же как Марина Кудимова, выводит на рифму новояз и даже аббревиатуры: трейдинг – в-третьих; КПП – КГБ…
По поводу Арутюнова высказываться не буду, чтобы мимоходом не влезть в застарелую и бессмысленную прю Степанова и Костюкова о том, какой поэт лучше: Гандлевский или Арутюнов, что увело бы в сторону от темы… И все же не могу не вспомнить, читая приводимые Степановым примеры, о мандельштамовских «ау – ГПУ» или «посидим – керосин», о десятках подобных рифм у Маяковского…
