имеют посолидней, чем многие землекопы и краснолюды. Только те труд вкладывают или жизнью своей рискуют. А эти на жадности да расточительности человеческой наживаются, и палец о палец не ударяя. Если бы ростовщик, к примеру, свои деньги в кредит давал, я бы еще понял. Но ведь он же тебе взаймы даст сбережения твоего соседа, что ему свои деньги на сохранение вручил. Вот и получается: один надеется лишнюю денежку получить, не утруждаясь, другой жаждет потратить, чего еще не заработал, а наживается на человеческой глупости третий. И если бы не его способность кормить комаров, то не было бы оправдания для существования такого дармоеда на этом свете.
Внучок уже не слушал, азартно наблюдая за подрагивающим поплавком. Через минуту еще один карасик пополнил его улов.
– Вот сколько пользы от маленького насекомого, – закончил дед свой монолог. Паренек вряд ли понял всю глубину высказанного, но на комаров роптать перестал.
– Дед, а почему на этом озере мы никогда с лодки не рыбачим и на вечернюю зорьку не приходим? – решил перевести разговор на другую тему юнец.
– А вот поэтому, – старик, нахмурясь, показал рукой вдаль.
Там, на середине огромного озера, сливаясь с горизонтом, из воды торчала, словно рука утопающего великана, взывающая к небу, обветшавшая высокая старая башня, стоявшая на крохотном островке, что когда-то был верхушкой большого холма.
– Здесь, на дне озера, древняя затопленная эльфийская крепость, сотни людей в ней погибли и утонули. Сотни неупокоенных душ и еще бог знает что тут обитает. Поэтому рыбалить здесь можно только с берега, и то по светлому, – старик еще хотел что-то добавить, но резкий, сильный звон колокольчика не дал ему закончить.
Клюнуло, заглотив целиком живца, что-то очень крупное. Опытный рыбак определил это сразу по тому, как накренилось удилище. «Ну что ж, старикам спешить некуда, давай вырывайся, пока не вымотаешься», – бубнил под нос дед, то подсекая, то послабляя лесу, неторопливо вываживая добычу, но при этом не давая ей отдыхать. «Крючок острый, поводок крепкий, а заглотила основательно, никуда теперь не денешься», – убеждал он рыбу сдаться. Так, делая свое дело, он медленно, но верно подтягивал ее на мелководье. Паренек с топориком-багром на длинной рукоятке стоял наготове по пояс в воде. Вскоре близ берега мелькнуло белое брюхо. Зацепив багром добычу, мальчуган потащил барахтающуюся рыбу на берег.
– Батюшки, да ведь это же сом, – ахнул старый рыбак.
– Дед, а откуда в озере взялся сом? – недоумевал внук.
– Да кто ж его знает, может, в озеро какая подземная речка впадает, о которой мы не ведаем. Так или нет, но улов знатный, – улыбался старик. – Можно сматывать удочки.
Паренек с интересом рассматривал сома, который сразу затих, оказавшись на берегу и получив топориком по голове. Дед, довольный добычей, принялся вытаскивать вторую донку. Мальчишка, оторвавшись
