в клетчатой рубашке. Наверное, один из близнецов соседских.
– Здравствуйте, Анна Максимовна. Что, дверь не можете открыть? Давайте помогу.
Не успела я ничего сказать, как парень забрал у меня ключи из рук, и принялся сам отпирать замок. Я видела, что у него тоже ничего не выходит.
– Что-то как будто не те. Вы не перепутали? – глянул он на меня через минуту озадаченно.
– Я? Нет, у меня нет других. – Я пошарила в сумочке. – Может, правда чужие ключи случайно на работе взяла? Тем более, я не Анна Максимовна.
– Ну, ладно, просто тётя Аня, – улыбнулся парень, – это не проблема, давайте я свои ключи дам, сейчас вынесу.
– Не надо мне Ваших ключей, зачем они мне? – сказала я в спину парню, метнувшемуся обратно в соседскую квартиру. Он недолго там задержался, почти сразу выскочил обратно.
– Да они не мои, а Ваши, Вы же нам и дали запасные, чтобы мы с бабушкой цветы в Ваше отсутствие поливали. Держите, эти настоящие, а те Вы точно чужие прихватили. Поспрашивайте на работе, найдёте хозяина.
Парень сунул мне в руки ключи и заскакал вниз по лестнице. Вскоре внизу хлопнула дверь подъезда. Что-то непонятное крутилось в моей голове, но я никак не могла додумать эти свои мысли. Отмахнувшись от них, я вставила ключ в замок.
В этот раз дверь легко открылась, и я вошла внутрь квартиры. В прихожей включила свет и обомлела. Квартира была не моя! И в то же время – моя. Но она такой была много лет назад. Я тогда ещё была школьницей, примерно, как моя Кирка, и жила вместе с папой, мамой и старшим братом Антоном в этой квартире. До нее, то есть до возвращения в Москву, мы успели поездить всей семьей по гарнизонам, в которые переезжали с папой–военным. Когда папа поступил в военную академию в Москве, мы с радостью вернулись в родной город, а бабушка и дедушка переехали в деревню, оставив нам свою квартиру. С тех пор вся моя жизнь связана с этим домом. Я до сих пор живу здесь со своей дочерью Кирой. Только обстановка с тех пор уже неоднократно менялась. Ничего не понимая, с заколотившимся вдруг сердцем, я пошла по квартире, включая везде свет.
Ну вот, конечно, это наша кухня с, модным в те времена, польским гарнитуром, которым мама ужасно гордилась и берегла от всяких царапин, нещадно ругая нас, если нам вздумывалось вдруг порезать что-нибудь прямо на столешнице или поставить без подставки горячую посуду. Гарнитур этот маме помогла купить ее коллега по работе, так как у этой женщины брат мужа работал в мебельном магазине, уже не помню кем. Занавески на окне голубенькие, их мы вместе с мамой в виде ткани, удачно купили в универмаге возле казанского вокзала, а потом мама сама их раскроила и сшила на швейной машинке. Машинка была старенькая, еще от бабушки досталась, и стояла у мамы в спальне.
Я достала из сумочки парацетамол и быстро проглотила, запив водой из-под крана, налив ее в граненый стакан, стоящий на столе возле раковины. Позже растворю порошок от простуды, надо будет воды согреть в чайнике. Сейчас не до этого.
