Поэтому сделаем так: у тебя останусь на пару деньков погостить! Поухаживаю за тобой, в баньку пойдем попаримся, отдохнем душой, на сватовство полюбуемся – порадуемся за молодых. Так тоска пройдет стороной, – и крепко обнялись подруги добрые. Хороший был план, обоюдо-одобренный.
Улеглись спать на печи теплой и до глубокой ночи молодость вспоминали, в потолок темный вглядываясь, будто видя там юность свою разноцветную.
***
Утром встали две подруги, умылись, помолились и пошли баньку мыть-топить, мечтая провести день в отдыхе и размеренности. Давно не виделись, накопилось разговоров важных, где и душу отвести можно и совета доброго спросить. А где, как не в баньке русской отдыхать и беседовать?
Разгорелась печка, разогрела дерево, разнося дымной аромат на округу. Согрелась банька, камнями скрипучими поскрипывая, веники березовые в пару подготавливая, что б те своим волшебными природными свойствами исцелили раны душевные и телесные.
Разлеглись на скамьях кедровых в пару горячем-густом, что и топор вешать можно, и стала удивляться Галина Будимировна подруге своей:
– Не вышло изтебя старушки путевой, Павлинушка. И телом, и красотой – все девица писаная с моей молодости. Сколько тебе летом стукнет?
– Пятьдесят семь лет, – улыбнулась Павлина Куприяновна.
– Сухощавая, ровная, жилистая, словно кобылица благородная. А волосы какие?! Хоть и седые, да густые и мощные, точно как у девки молодой, – восхищалась подруга.
– Так и ты, Галя, не стареешь, а молодеешь на глазах. Морщины-то только лучистей лицо твое веселое разрисовали. И сама словно пушинка летаешь – все успеваешь.
И обе расхохотались шумно. А потом поддала Павлина Куприяновна жару на камни, пар окончательно баню затмил так, что коленки собственной не видно стало. И давай париться задушевно! Галина Будимировна вышла на малек в предбанник воды напиться да освежиться и слышит в дверь кто-то стучать торопится. Открывает, а там девчушка с глазами испуганными просит старосту позвать.
– Выходной у Павлины Куприяновны! Пойди позови кого-другого: хоть сына ее старшего, хоть среднего, хоть младшего. Все живут не далеко, – отвечала Галина Будимировна, дверь собираясь прикрыть.
– Знаю, тетенька, только ж ее сыновья и попросили передать ей два слова, – не уходила девочка.
– Говори, неугомонная, – позволила женщина.
– Передайте: ЧП в Вечканово.
– Ой, – скрылась за дверью женщина, а через мгновение уже распаренное лицо Павлины Куприяновны просунулось.
– Что такое, Клашка?
– Чёй-то произошло у Ратниковых, Павлина Куприяновна, – не хорошо помотала головой девчонка и убежала.
Быстро собрались, волосы мокрые платками цветастыми повязывая на скорую руку, и побежали к тем самым, у кого что-то инфернальное произошло, в народе прозванное
