трудов над взрывателями прервут железнодорожное сообщение на пару суток, не более.
Сильная женщина эта Тамара. Но умоталась с нами не по-детски. Ну да, мы-то за месяц привыкли к такой жизни, а она, кажется, начала засыпать на ходу.
– А где Бецкая и Куц? – спросила, когда мы добрели до тайника, где прятали материалы и инструменты. Это в том самом угнанном ещё в первый день грузовике – крепкий брезентовый тент хорошо укрывает наши сокровища от непогоды.
– На перегоне между разъездами Лупатово и восемьдесят четвёртый километр. За движением наблюдают и выявляют режим охраны.
– Я вам поесть сварю, – вдруг смущённо и суетливо сказала женщина, на что я повернулся к ней, поднял руки, словно нависаю, растопырил согнутые на манер когтей пальцы и страшным хриплым голосом скомандовал: – Спа-ать!
А что? Моя внучка очень любит, когда я её так укладываю.
Глядя на лицо товарища старшего лейтенанта, захрюкал, давясь от смеха, Миша, а я почувствовал себя неудобно – нехорошо получилось. Не в духе времени. Но, придя в себя, Тамара ещё более смущённо улыбнулась и послушно устроилась в гнёздышке из плащ-палаток в ямке на вершине возвышения, откуда хорошо просматриваются подходы. Миша ей все показал, постелил и, кажется, даже одеялко подоткнул.
– Ты такое страшное лицо сделал, – сказал он мне, вернувшись. – У неё даже рука потянулась к кобуре.
– Она не носит кобуры.
– К тому месту, где у наших пистолет, сзади справа. Рефлекс, однако. Не шути так больше.
– Мне тоже её жалко. Женщинам место дома рядом с колыбелькой, а не по лесам носиться под пудовыми вьюками.
– Про Ольку ты так не рассуждаешь, – ухмыльнулся Мишка.
– Её мне тоже жалко, – я уже закрепил на ящике тиски и принялся осторожно подпиливать корпус взрывателя насаженным на длинную ручку надфилем – изготовление очередного сюрприза для оккупантов требовало вдумчивости и неспешности. А то ведь недолго и без пальцев остаться.
Поесть нам Тамара всё-таки приготовила, когда отдохнула. Она использовала те несчастные морковки, что завалялись у нас, и соорудила варево чуть жиже, чем мы обычно стряпали. Потом долго пытала меня про взрыватели и вообще относительно общих соображений, касающихся нашей живучести.
– Остальные группы так и не вышли, – сообщила она грустно. – Ничего про них не знаем.
– А ребята Кирмасова?
– Они не из нашей школы. Да и командир у них – старый вояка. Так ты говоришь, нужны взрыватели с большими замедлениями? Чтобы становились на боевой взвод через многие сутки после установки?
– Да. Порядка десяти. А, может, и больше – война-то ещё нескоро закончится.
– А как ты полагаешь, что дальше будет? – в этот раз она обращалась не к нам двоим, а посмотрела именно на меня.
– Мне-то откуда знать?
– А про бои под Смоленском откуда? – взгляд
