Лантир. – Они бывают маленькие, с кулак, бывают больше коня размером, но… воин со звезд! Что за небылица?
Между тем берег реки показался и скрылся; перелески сменялись лугами и долинками, по опушкам Котов наблюдал множество грибных шляпок. Рябина красная и черная, отягощенные урожаем дикие яблони и груши, алые, желтые и еще зеленеющие кусты – путь несказанно радовал взор. Привычная хозяйственность надавила на кадык, но собирать все это явно ничейное и пропадающее богатство под напряженными эльфийскими взглядами было невозможно.
– Привал, – объявил Лантир.
Котяра с несоответствующим грозному орочьему облику жалобным мяуканьем выпал из седла, потирая все отбитое и отсиженное. И – припустил вокруг остановившихся полукругом коней техничной рысцой, считая на раз-два-три-четыре, размахивая лапищами в режиме утренней зарядки.
Эльфийки растерянно переглянулись.
На привале эльфы делились тонкими ломтями медового хлеба и вином. Возвратившийся с разминки орк настойчиво пытался накормить «девочек» шоколадом и увлеченно хрупал полупрозрачными «галетками».
– Одного хлебца довольно, чтобы взрослый мужчина сутки не чувствовал голода! – убедительно сказал Лантир.
– Врут, – отрезал Котяра и заполировал изысканную снедь «сникерсом».
После короткого отдыха и нового перехода показались предгорья – и с ними выточенные на фоне вечереющего неба башни Нолдорина. Лес кончился. Земля тут будто разламывалась, вздымаясь Яхонтовыми горами, выворачивая наизнанку замшелую серость камней – и раскрывая небу узкое ущелье, перегороженное массивными воротами.
Скрытый град сверкал в скалах россыпью драгоценностей, но в нем оставалась едва ли двадцатая часть тех, кто когда-то наполнял улицы жизнью. Врата тщательно охранялись, и чужаков в Нолдорин не пускали. Но они, уже очень давно не считающие город Скрытым, поселились рядом. Ближайшая гора была изрыта двергским поселением, который сами гномы именовали Та-Кхай, а долинка, расположенная с иной, нежели подъезжал отряд, стороны, заполнилась людьми. Мимо пролегли широчайшие дороги, ведущие во всех торговых направлениях этой части Эалы.
Миновали времена, когда эльфы свободно селились по миру, гордясь огромными, открытыми всем ветрам городами Первого народа. Войны и междоусобицы, кризисы и расколы оставили от прежнего великолепия лишь память, записанную в свитки, и отдельные владычества и земли. Эльфы удерживали самые благие места Эалы, исполненные изначального величия и напитанные силой. Но люди оказались более прыткими и плодовитыми, подгорные дверги – практичными и терпеливыми, а орки – неприхотливыми, многочисленными и свирепыми. Первосотворенные с их незыблемыми устоями, несущие мудрость, силу, красоту и множество древних знаний, – уходили.
Нолдорин являлся оплотом эльфов – одним из пяти последних. Снаружи великолепие города ничуть не померкло, но Тайтингиль слишком хорошо знал, что делалось внутри. В семьях эльфов давно не появлялось
