изобразив мандаринов, которыми он руководил бы, довелись ему исполнить свои честолюбивые намерения занять высокий государственный пост. Придя в сознание и увидев вокруг себя представление с переодеванием, Конфуций сказал своим ученикам: «Устраивая всю эту инсценировку с сановниками, которые мне никогда не подчинялись, кого вы думаете я собираюсь обмануть? Небеса? Разве не достойнее умереть на руках у вас, друзья мои, чем на руках сановников?»
Когда он скончался в 479 году до н. э., очень многие его современники должны были подумать, что судьба все-таки обделила этого весьма трогательного пожилого человека. И сам он вполне мог так думать. И все-таки не многие люди своим жизненным примером настолько заметно повлияли на историю человечества, как Конфуций. Сила его мысли надолго пережила своего творца. Из поколения в поколение китайцы пользуются его философским наследием; сегодня даже кое-кто из китайских коммунистов приводит его как основателя их революционной традиции. На Западе его влияние представляется гораздо более мощным, чем европейцы готовы это осознавать. Особенно наглядно оно проявилось на протяжении XVII и XVIII столетий, и это признал немецкий ученый, профессор Адольф Рейхвейн, казненный нацистами: «Конфуций превратился в святого покровителя Просвещения XVIII века».
Если поискать секрет обаяния философии Конфуция, он нам видится в его отстаивании верховенства человеческих ценностей. Мудрость, говорил он, состоит в познании людей; достоинство же заключается в любви к ним.
Возможно, еще большую важность представляет категория, пусть даже встречающаяся гораздо реже, называемая «мыслительным равноправием» (дословно – «интеллектуальной демократией»). Многие люди высказывали пожелание, чтобы народ получил право на самоуправление, но относительно немногие философы говорили о своей готовности доверить людям в целом решать собственную судьбу. Допущение разрешалось на тот случай, когда народ задумывается о собственной судьбе в соответствии с принципами, присвоенными философом для собственного удовольствия. Конфуций не только хотел, чтобы человек задумывался о своей судьбе; он настаивал на этом. Он изъявлял готовность помочь народу и научить его тому, как правильно думать, но ответы для себя он должен искать сам. Конфуций откровенно признался в том, что сам он истиной не владеет, зато ему известен путь к ее отысканию.
Он верил в то, что человечество могло бы найти счастье только в сообществе свободных людей, занимающихся общим делом. Но люди не могут обрести свободу, постоянно следуя за звездой, указанной кем-то из них самих. И он полагал, что представление им некой догмы под маской неизменной истины в виде всего лишь несовершенного озарения индивидуума означает злоупотребление доверием народа. Сам он никогда так не делал. Он говорил: «Если человек постоянно не спрашивает себя «Как правильно поступить?» – я действительно не знаю, что с ним делать».
Глава 4
Мо-цзы:
