лился сквозь квадратики оконного переплета, они опустились на банкетку, и Жоффрей де Пейрак откинул полу своего теплого плаща, чтобы накрыть им плечи Анжелики и прижать ее к себе.
– Что это за одежда? – спросила Анжелика. – Ткань плотная, но очень грубая.
– Это подарок одного квебекского купца – плащ, который я нынче вечером использовал для переодевания. Думаю, такие плащи войдут в моду у здешних щеголей и, быть может, приживутся даже в Париже.
– Но это крестьянская одежда!
– Зато очень удобная для свиданий с красавицами ледяной ночью.
Обнявшись, они любовались залитым луной пейзажем.
На другой стороне улицы виднелись деревья фруктового сада. Очертания ближайших домов тонули в легкой дымке. Но вдалеке вырисовывался четкий, ярко освещенный силуэт колокольни собора. Позади нее сияла вышедшая из облаков луна, ясно освещая колоннаду башни и на вершине ее – маленький кованый крест с приделанным к самому концу флюгером, в центре которого располагался терновый венец и все атрибуты Страстей Господних. На фоне молочных облаков это выглядело рисунком черной тушью, выполненным гигантским пером. Вокруг высились колокольни часовни семинарии, монастыря урсулинок, церкви иезуитов и прочие башенки и колокольни часовен, повторяя те же атрибуты Страстей, флюгер-петух и иногда – розу ветров.
Жоффрей говорил вполголоса.
Он вспоминал различные события прошедшего дня и радовался тому, что они завершились для них столь удачно. Безумный поступок госпожи де Кастель-Морг его, казалось, скорее развеселил.
– Признаю, что питаю некоторую слабость к отважным и страстным женщинам, которые доводят свои начинания до конца. Преданная своему духовнику, отцу д’Оржевалю, она, несмотря на его бегство, продолжала осуществлять то, что задумал он. Настоящая аквитанка. А мы, гасконцы, можем друг друга понять и простить.
– Вижу, вы весьма легкомысленно воспринимаете поступок, который мог нам стоить потери «Голдсборо», – возразила Анжелика, забыв, что еще несколькими часами ранее она тоже разделяла подобное мнение. – Только представьте себе, что было бы, если бы ядро попало ниже ватерлинии, – этот великолепный корабль потонул бы вместе со всем оружием и богатствами, что были на борту. И были бы неизбежны человеческие жертвы…
– Жизнь редко осуществляет свои угрозы… Что до меня, то после того, как опасность миновала, я думаю не о том, что она могла бы принести, а о том, что я от нее спасся…
– По-моему, вы сегодня выпили слишком много французского вина, – сказала Анжелика.
– Но кто же выиграл? «Голдсборо» по-прежнему стоит на якоре у подножия горы Рок, в то время как в фасаде дома Кастель-Морга зияет дыра, а его угол разрушен.
И он добавил, что Фронтенак был вынужден разместить семейство де Кастель-Морг во флигеле замка Сен-Луи.
Пока они говорили, он держал Анжелику в своих объятиях и время от времени целовал ее лоб и виски, как будто ее лицо неодолимо его притягивало.
Она
