он схватил палку и изо всех сил ударил одного из рабов, тот упал ничком, привычно прикрыв голову. Жрец нанес ему несколько ударов, пнул. Слегка успокоившись, отошел.
– Сделанного не изменишь, – сказал он. – Пульций, вытащи треножник.
Один из его спутников, тощий, с острым лицом, начал раскладывать на земле все необходимое. Аполлинор погрузился в мрачные размышления.
Последний грохот стих. Азрик бежал вверх по склону горы по тропинке, которую нашел по наводке странного голоса, возникшего прямо у него в голове.
С места, где он остановился, открывался вид на всю долину. Она была пуста, на площадке перед скалой никого и ничего не было. Азрик без сил опустился на камень.
– Надо возвратиться… собрать коз… – обращаясь непонятно к кому, сказал он.
– Надо, – ответили ему.
Мальчик вскочил, развернулся и чуть не упал. Рядом с ним стоял странно знакомый человек. Невысокий толстяк, одетый в длинную белую рубашку из тонкой шерсти, с широкой пурпурной каймой по нижнему краю, подпоясанный поясом с золотыми кистями. На голове – войлочный колпак, обшитый блестящими бляхами, в черной завитой бороде там и сям мелькают седые пряди. Глаза черные, то смешливые, то пронзительные. Недобрые. Руки сложены на объемистом животе.
Азрик торопливо схватился на Папса. Вернулся страх. Он посильнее стиснул статуэтку. Толстяк поморщился.
– Поаккуратнее там, – сказал он и передернул пухлыми плечами. – Ты меня, значит, теперь видишь?
Мальчик кивнул, с трудом согнув вдруг потерявшую гибкость шею.
– Понятно. Пошли, кое-что надо сделать.
Язык Азрика словно примерз к гортани, он стоял и пялился на неведомого гостя.
– Пошли, говорю, – раздраженно скомандовал тот. – Времени нет.
– Кто ты? – едва выдавил из себя Азрик.
– Я тот, кто оберегал ваше племя на протяжении невесть какого времени, – сказал толстяк. – Тот, кого ты сейчас так сильно сжимаешь.
– Ты… Папс?
– Чего-чего? Ты говоришь с Папсуккалем, великим визирем и вестником Небесного Ашшура!
Азрик бухнулся на колени, его всего трясло.
– Да чтоб тебя, – вне себя заорал толстяк, топая ногами. – Да пусть будет Папс, пусть будет что угодно, но вставай и пойдем!
– Но… ты же… я… – лепетал Азрик. – Ты же бог, как же я…
– Потом все объясню, потом, – нетерпеливо отмахивался Папс. Или Папсуккаль, великий визирь и кто там еще. На ногах великого визиря были замысловатые веревочные сандалии, но Азрик обратил внимание, что несмотря на широкие шаги при ходьбе его сандалии не касались земли.
Он попытался ухватить край одеяния толстяка. Рубашка оказалась очень тонкой и скользкой, но была материальна. И его спутник явно не был прозрачным. Азрик приободрился.
– Быстрее, быстрее, – подгонял его Папсуккаль. Он шел – или летел – в шаге перед ним,
