style="font-size:15px;"> Прошло минут пятнадцать, прежде чем динамики вновь заговорили, а сквозь стекла космического автомобиля я смог созерцать никогда не виденное ранее зрелище: приближение неизведанной планеты – крошечной голубой бусинки, плавающей в безбрежных глубинах космоса.
Впрочем, не такой уж она оказалась и крошечной. С каждым мгновением планета становилась все больше, наползая на нас, словно бульдозер на подлежащий сносу газетный киоск. Через некоторое время на ней можно было уже разглядеть материки и океаны, чуть позже – даже ниточки рек, венозными артериями опоясывающие и гряды величественных гор, и нескончаемые лесные массивы приятного каштанового оттенка.
– Смотрите-ка, город! Город! – Девчонка заметила его первой и теперь едва ли не прыгала от восторга в своем кресле.
Я же, раздосадованный, что прошляпил эту гигантскую уродливую проплешину на теле готовящейся нас приютить красавицы-незнакомки, сподобился лишь сердито насупить брови:
– Ну, город… Неизвестно еще, что нас там ожидает.
Реплика моя осталась без ответа. А зря. Между прочим, я был уверен, что чертовски прав. Эфир-то молчит. Никаких запросов, никаких разрешений на посадку. Даже я понимаю, что это совсем не нормально. Неужели существам, населяющим планету, абсолютно без разницы, что за корабль к ним приближается и с какими намерениями?
Гелиостроп между тем, порыскав по орбите, словно собака-ищейка, вдруг целенаправленно пошел вниз с такой скоростью, что завтрак, съеденный мною еще утром в придорожной забегаловке, начал настойчиво проситься наружу. К счастью, все на свете имеет и свое начало, и свой конец – падение наше сменилось плавным скольжением над древесными кронами, а затем прекратилось и оно, когда компьютер корабля без малейших сомнений бросил судно в образовавшийся просвет между ними.
– Все, вставайте, приехали.
Неужели? Я приоткрыл левый глаз и оценивающе осмотрел им кабину. Кажется, никаких повреждений нет, вынужденная посадка прошла вполне удачно.
– Как думаешь, мы далеко сейчас от города?
– Не знаю. Надеюсь, вы не собираетесь отправляться туда, потому что у нас очень мало времени. Я хочу, чтобы вы устранили неисправность и доставили меня наконец на Архарионну, как обещали.
– Да помню я, помню. Ладно, давай выбираться из этой дыры.
Демонстративно хлопнув дверцей, я вылез наружу, с опаской втянул через ноздри прохладный воздух. Вроде ничего. Свежестью пахнет, прелой листвой с тонким, едва уловимым грибным ароматом. Куда ни кинь взгляд – повсюду буйство осенних красок, опавшие листья успокаивающе шуршат под ногами. Парадокс, но даже в увядании есть своя особая, ни с чем не сравнимая прелесть. Присутствует здесь и тихая, созерцательная грусть, и толика щемящей тоски, которые, смешиваясь с горьковатым запахом полыни, терзают, теребят душу, заставляя задуматься о чем-то более возвышенном, чем твое жалкое полурастительное существование. В такие минуты хочется ничего не делать, а просто стоять с закрытыми
