тебе, рядовой Вельен. Я не забуду этого, обещаю.
– Да не за что, ваша милость, – серьезно ответил Жан. – Я ведь не награды ради, а просто – не по-христиански было бросать вас. Вроде как второй раз убивать…
– Жан… А девушка – о ней ничего не слышал больше?
– Нет, ваша милость. Ничего. А она – кто? Никак… – Жан помялся, – никак зазноба ваша, так я понимаю?
Патрик чуть улыбнулся.
– Зазноба, говоришь? Да, зазноба. А кто – не скажу, прости. Ни к чему тебе.
– Я понимаю, ваша милость…
С минуту они молчали. Патрик откинулся на подушку и прикрыл глаза, пережидая приступ слабости и дурноты.
– Ваша милость, – вскочил Жан. – Никак, плохо? Тетку позвать?
– Погоди… – прошептал Патрик. – Не надо. Послушай, Жан… Ты мне помог, и я в долгу перед тобой на всю жизнь…
– Да полно вам…
– Подожди, не перебивай. Я тебе жизнью теперь обязан. Но помоги мне еще раз, солдат. Это очень важно.
– В чем же?
Патрик попытался приподняться, впился глазами в лицо солдата.
– Записку… передашь?
– Какую записку? – не понял Жан. – Кому?
– Я скажу, кому. Весточку, что я жив. Только сделать это надо будет осторожно. Сможешь?
Пауза.
– Сделаешь? – повторил Патрик.
– Ваша милость, – Жан сглотнул и посмотрел на него умоляюще. – Не губите, ваша милость. Мы и так… всем, чем можем, вам… А мы ведь люди маленькие. А ну как прознает кто, ведь не сносить нам головы. Вы-то, поди, знаете, на что идете… а я? А Жаклина? Ведь у нее, кроме меня, никого, как я могу ее голову в петлю совать? Ну… ну, давайте я чего другое для вас сделаю… денег добуду… а это – нет, не просите.
– Боишься? – тихо спросил Патрик.
– Боюсь, – честно признался Жан. – Не обессудьте. Мне во дворец попасть просто, да выйти сложно. А ну, как узнает кто? А если этот ваш… а если и он купленный?
– Нет, – твердо проговорил Патрик. – Этот человек – пожалуй, единственный, кому я могу доверять. И кто может что-то сделать. Прошу тебя.
– Нет, – замотал головой Жан. – Не пойду. Боюсь.
Патрик посмотрел на него и отвел взгляд. Опустился на подушку.
– Ладно, – проговорил он ровно. – Прости меня, солдат. Ты прав.
– Ваша милость, – Жан опустил глаза. – Не серчайте. Не могу я. Правда не могу. Боюсь.
– Ты будешь бояться еще больше, – усмехнулся принц, – пока я здесь. И ты боишься, и тетка твоя. Потому что в каждую минуту меня могут найти, и тогда вам несдобровать. И ты это знаешь. А если меня здесь не будет, вы забудете это все, как страшный сон. Вот и думай, солдат, что тебе лучше – отбояться один раз – и забыть или трястись от страха еще несколько месяцев, пока я не встану на ноги и не уйду? Вот и думай.
Вот и сидит теперь рядовой Жан Вельен с кружкой в обнимку, только хмель не берет – от мыслей невеселых
