девчонки дают, прямо огонь! Давай, блондиночка, зажги!!! – нашелся даже один болельщик Ангеллы, который приволок с собой из темноты ящик пива, и теперь взявшись за одну бутылку, громко предвкушал вечер изумительных ударов и прочих приемов.
Ангелла словно не желая разочаровать его, на удивление быстро поднялась и стремительным броском наскочила на свою соперницу, которая ухмыляясь, шла к ней, поигрывая дубинкой и протягивая к ней левую руку. Явно намереваясь протащить Ангеллу по всей улице за ее светлые и роскошные волосы. Она, вложив все оставшиеся силы, которые трудно было ожидать от такого хрупкого на вид существа, выгнувшись почти в одну линию, провела мощнейший прямой удар ногой, от чего другая участница неожиданно вспыхнувшей в ночи дуэли сложилась пополам и отлетела большим и грузным воланом к другому фонарю. Врезавшись своей полной спиной в его основание. Фонарь согнулся под ее тяжестью и навис над ней, сразу погаснув, удивляясь тому, кто и с какой целью его вообще зажигал сегодня. Зрители аплодировали в этот раз гораздо живее, словно все они на самом деле терпеть не могли эту злобную и сварливую особу, которая сама же и нарвалась на такое яростное сопротивление, разозлив такое кроткое с виду существо, как Ангелла.
В этот момент деревянная дверь широко раскрылась, и из нее показался удивленный и слегка сонный человечек, с короткой седой бородой и в круглых очках. Все звуки сразу стихли и появившиеся из темноты в нее же и поспешно удалились. Он поверх очков быстро и строго осмотрел поле боя и покачал головой, что-то бормоча себе под нос. Потом он, низко кланяясь Ангелле и качая своей головой, приложил руки к груди, словно извиняясь, и Ангелла вошла в дом своего Хранителя, который тихо и горячо шептал.
– Ой, что будет, ой что будет… Дорогая моя, я так рад тебя видеть… Спасибо, что навестила меня… Заходи в мою скромную келью, порадуй уже своего старого Хранителя…
Ангелла улыбнулась ему, словно увидела самое приятное лицо за последние сто лет. Она положила свою ручку ему на плечо, а он, едва коснувшись ее губами, обозначил благодарный поцелуй и, проводив свою Неприкасаемую внутрь, быстро выскочил наружу, не больно шлепнув толстушку сначала по одной щеке, а затем по другой. Она очнулась и смотрела на него довольно мутными глазами.
– Власта, дочка, ты что, хочешь-таки, чтобы твой папа умер раньше срока? Твой бедный папа и так имеет полный комплект забот, от которых он поседел раньше времени. А мне ведь только триста с небольшим лет… Мне что, еще присматривать за тобой, такой взрослой девочкой с такой непомерно тяжелой, хотя и видной конституцией? Когда ты начнешь жалеть своего бедного папу, когда?
Потом он принюхался к ее дыханию, и поднял ее одной рукой, неожиданно легко и бодро, слегка приближая ее к себе, и словно выясняя отношения с зарвавшимся соседом алкоголиком, зашипел на нее.
– Ты что, опять пила спирт после пива??!! Ты же знаешь, что в нашей семье только твой папа умеет
