командующего… В этот же день был учрежден Верховный ревтрибунал.
Фарс и трагедия
20 июня 1918 года открылась первая сессия Верховного революционного трибунала. Первым слушалось дело Щастного. Председательствовал Александр Медведев – отец ныне известного правозащитника и историка Роя Медведева. Государственный обвинитель – Крыленко. Свидетелями должны были быть Троцкий, Раскольников, Блохин, Руте, Сакс, Флеровский – все сподвижники и ставленники Троцкого. Но из всех свидетелей присутствовал один только Троцкий.
Защитник Щастного адвокат Жданов ходатайствовал о переносе дела до вызова всех свидетелей, но Медведев отклонил это ходатайство, и суд приступил к допросу единственного свидетеля. Смысл его обвинений сводился к тому, что Щастный хотел поссорить флот с советской властью и для этого сам сочинил документы о связях его, Троцкого, с германским генштабом! Государственный обвинитель Крыленко поддержал обвинение в полном объеме. Ошеломленный защитник Жданов заявил, что фактического материала слишком мало и что обвинение базируется на умозаключениях и выводах, часто грешащих против логики, но на его слова суд не обратил никакого внимания. Затем последнее слово было предоставлено Щастному, который сказал, что он приложил все силы для благополучного вывода Балтфлота в русские воды и что для обвинений его в попытке создать катастрофическое положение на флоте нет никаких оснований. Далее он заявил, что Троцкий неопровержимыми документами уличен в тайных связях с германским генштабом, и тут Троцкий не выдержал и в бешенстве закричал, что Щастный – изменник. При этих словах Алексей Михайлович подошел к Троцкому и ударил его по лицу…
На следующий день, 21 июня, председатель суда зачитал приговор, неслыханный по своему цинизму. Революционный трибунал признал доказанным, что Щастный «сознательно и явно подготовлял условия для контрреволюционного государственного переворота… С этой целью, воспользовавшись тяжелым и тревожным состоянием флота, в связи с возможной необходимостью в интересах революции уничтожения его и кронштадтских крепостей, вел контрреволюционную агитацию в Совете комиссаров флота и в Совете флагманов с предъявлением в их среде провокационных документов, явно подложных, о якобы имеющемся у советской власти секретного соглашения с немецким командованием об уничтожении флота или о сдаче его немцам…»
Дезавуировав таким простым и дешевым приемом ценнейшие документы, добытые русской контрразведкой, трибунал постановил расстрелять Щастного в течение 24 часов…
Ходило много слухов о том, как был расстрелян и похоронен русский герой капитан Щастный. Просматривая газету «Заря», издававшуюся когда-то в Харбине, я наткнулся на статью А. Лукина, в которой был приведен рассказ комиссара 1-го Рогожско-Симоновского комиссариата в Москве Андриевского, приведшего в исполнение приговор ревтрибунала и расстрелявшего Щастного.
– Так
