продолжая её любить, он сделал стремительные движения навстречу новой любви, навстречу новой избраннице. Он мог написать жене, причём жене, уже бывшей, в разгар своей новой любви:
«Ты – самое лучшее из всего, что известно мне в мире»?
Любовь – Божественный дар, Любовь, как образ вечный, Любовь и красота спасут мир. Мы привыкли к этим фразам и часто повторяем их, не вдумываясь в глубочайший смысл сказанного. Юношам и девушкам порою родители дают «умные» советы: «Ты не люби эту, а люби – ту», или: «Ты не люби этого, а люби того». Дают советы, совершенно забывая свою молодость, забывая то, что нельзя любить по заказу, невозможно назначить себе одну любовь и запретить – опять же самому себе – любовь другую.
В шестнадцать лет он полюбил в первый раз, но полюбил дворовую девушку Катюшу Кругликову. Вспомним широко известное стихотворение:
Тебя ж, как первую любовь,
России сердце не забудет!..
Оно написано на смерть Александра Сергеевича Пушкина, но многих биографов занимал вопрос, кого же имел в виду поэт, приводя словосочетание «как первую любовь». Россия никогда не забудет Пушкина, как не забыло и не забудет сердце Тютчева свою первую любовь.
Мать не приняла эту любовь. Здесь нет ничего удивительного, ведь в России действовали строгие сословные правила, с которыми, кстати, Тютчеву пришлось столкнуться и в годы молодые, когда он впервые сделал предложение своей любимой Амалии, и в зрелые годы, когда озарила его далеко уже не первая, но не менее яркая любовь к Елене Денисьевой. В зрелые годы человек любит иначе, но если не утеряны пылкость души и жар сердца, даже холодный рассудок не способен сделать чувства менее яркими и сильными.
Мать Фёдора Ивановича, ради того чтобы разрушить отношения между молодыми людьми, которые зашли, по её мнению, слишком далеко, добилась разрешения на досрочный выпуск из университета и отправила его в том 1822 году на службу в Коллегию иностранных дел, которая находилась в Петербурге. Тогда сообщение между двумя столицами было значительно сложнее, нежели ныне, и, конечно, Тютчев уже не мог видеться с предметом своего увлечения.
Столь же жёстоко поступила судьба с первой любовью Тургенева, с первой любовью Бунина. (См. мою книгу «Любовные драмы русских писателей»).
Но вернёмся к воспоминаниям Семёна Порошина:
«…9 октября. Воскресенье. Пришёл к Государю Цесаревичу граф Григорий Григорьевич Орлов от Ея Величества звать Великого Князя на обсерваторию, которая построена вверху над покоями Ея Величества. Пошёл туда Его Высочество, и Государыня быть там изволила. Весь город виден. Сходя оттуда вниз, говорил граф Григорий Григорьевич, не изволит ли Его Высочество посетить фрейлин. Оне живут тут в близости. Государю Цесаревичу хотелось туда ийтить, однако в присутствии Ея Величества не знал, что ответствовать. Государыня сомнение решила: изволила сказать, чтобы Его Высочество шёл туда. Никогда повеление с такою охотою
