жизни по другому руслу.
Больше всего я любил книги. У моего отца была большая библиотека, и всякий раз, когда мне удавалось, я старался удовлетворить свою страсть к чтению… Он спрятал свечи, когда обнаружил, что я читаю тайком. Он не хотел, чтобы я испортил себе зрение. Но я раздобыл свечное сало, сделал фитиль, отлил свечки в оловянные формы, и каждую ночь, плотно закрыв окна и двери, читал, часто до рассвета, когда все уже спали, а моя мать начинала свою трудную ежедневную работу.
Однажды я случайно натолкнулся на сербский перевод романа “Сын Абы”, автором которого был Джосика, известный венгерский писатель. Это произведение каким-то образом разбудило мои дремлющие волевые качества, и я стал учиться самоконтролю… После нескольких лет тренировок я добился такой полной власти над собой, что играючи справлялся со страстями, которые и для самых сильных людей означали погибель».
В молодости он смог преодолеть свою страсть к азартным играм в карты, смог бросить курить, прекратил пить кофе. А в отрочестве проявил силу воли, сломив сопротивление отца, желавшего отдать его в семинарию.
В 1870 году Никола Тесла поступил в Высшее реальное училище в городе Карловац (Карлштадте). Кров ему предоставила двоюродная сестра отца.
«В годы отрочества, – вспоминал Никола Тесла, – я страдал от необычных видений, зачастую являвшихся мне в сопровождении ярких вспышек света, которые искажали вид реальных предметов и мешали думать и творить. Это были изображения предметов и сцены, которые я видел как наяву, хотя впоследствии мне никогда их больше наблюдать не приходилось».
Можно предположить, что происходило нечто подобное снам наяву, галлюцинациям. То же происходит после приёма некоторых наркотиков. Странная оговорка: мол, такие видения в дни отрочества мешали ему творить. О каком творчестве идёт речь?
Тесла предположил, что в такие моменты под влиянием сильного возбуждения отражённые от мозга сигналы проецируются на сетчатку глаз. Даже простейшие сведения по физиологии зрения опровергают это предположение. Почему-то он не стал проверять свою придумку и счёл её теорией, хотя она не является даже научной гипотезой. Значит, порой он мыслил как фантазёр, а не серьёзный исследователь. Ведь ему не стоило большого труда ознакомиться с научной литературой на эту тему.
Он продолжил свою мысль: «Если моё объяснение верно, то вполне можно спроецировать на экран изображение любого задуманного объекта и сделать его видимым. Такой прогресс произведёт переворот во всех человеческих сферах. Я убеждён, что это чудо возможно, и оно произойдёт в будущем; могу добавить, что посвятил много раздумий решению этой проблемы».
Сделать видимым задуманный объект способен каждый, кто умеет рисовать. Если дать волю фантазии, можно вообразить устройство, способное воспринимать биотоки отделов головного мозга, и по степени их активности восстанавливать образы, которые воображает человек. При этом надо заранее
