наружу гнилостной, черной, беспощадной яростью. Там, где другая удовлетворилась бы громкой ссорой, разгневанная Морка не ведала меры.
Однажды утром, спустя несколько недель после починки сетей, Таррин взвалил на плечо котомку, заботливо собранную Майей, и на несколько дней отправился за десять лиг в Теттит-Тонильду, под надуманным предлогом покупки рыболовной снасти, – на ярмарку в Теттит каждое лето привозили веревки и канаты с Ортельги. На этом далеком острове, скрываясь от гнева Плорона, Таррин обзавелся приятелем по имени Вессек, который теперь ежегодно уступал старому знакомцу крупную партию товара по сходной цене, а тот выгодно сбывал веревки в окрестных деревнях. Поэтому раз в год Таррин просил кого-нибудь в Мирзате перевезти его через озеро, а затем присоединялся к одному из торговых караванов, идущих в Теттит. Возвращаться домой с грузом было нелегко, но Таррина это не пугало.
Майя пошла проводить его до Мирзата. Чуть погодя они переглянулись, Таррин взял ее за руку, помог перебраться через канаву и повел в рощицу, где на поляне тихонько журчал ручеек. В илистом пересохшем русле воды почти не было, но Майя, которую всегда тянуло к воде, нашла подходящую лужицу, быстро разделась догола и начала плескаться. Таррин полюбовался очаровательным зрелищем, потом взял Майю на руки, вынес на берег и уложил на зеленой лужайке.
Через полчаса Майя сонно шевельнулась и ласково погладила ему бок:
– Ох, Таррин, что же я без тебя буду делать?
– Я скоро вернусь.
– Когда?
– Дней через шесть, а может, через семь, как получится.
– Что получится?
– Рыбка моя золотая, не задавай лишних вопросов. У меня много тайных дел. – Он искоса поглядел на нее и довольно улыбнулся.
Майя помолчала.
– Глянь-ка сюда! – воскликнул Таррин.
Она удивленно уставилась на блестящую монету, зажатую в его пальцах:
– Ой, что это? Сто мельдов? Откуда?
– Видала? – ухмыльнулся он.
– Нет.
– Ну так посмотри! – сказал он, бросая ей монетку.
Майя поймала ее на лету, повертела в руках, рассматривая выбитые с обеих сторон изображения леопардов и загадочный образ неисповедимой Фрелла-Тильзе, указывающей на росток тамаррика. Майя собралась было вернуть монетку Таррину, но он помотал головой:
– Это тебе, рыбка моя.
– Да что ты, Таррин, такие деньжищи! Вдруг подумают, что я украла?
– Или заработала, – с усмешкой поправил он. – Ты же у нас красавица. И впрямь заработала.
Майя покраснела:
– Не говори так, даже в шутку не говори! Стыдоба-то какая! Позорище! Я за деньги ни за что не…
Он понял, что она вот-вот рассердится, и поспешно перевел разговор на другое:
– Хочешь,
