кроме «Все бабы – сволочи» или «Я тебя типа того что люблю». Илья Кормильцев сказал, и в этом был секрет невероятной, все рекорды побившей популярности этой рок-баллады и всего творчества «Наутилуса». Какой неожиданный и страшный текст: фигуры врача, пожарного, условные, удлиняющиеся до теней. И другие тексты «Нау» – почти бред, абсурд, подсознание, но именно это выражало абсурдную действительность – нет, не нашу, вообще разорванное, истерзанное сознание конца 20 века.
– Нет, бредом я не назвал бы это, – не соглашается Кормильцев. – Это может показаться бредом только так называемому нормальному человеку, который на самом деле просто не сознает всей своей ущербности. Тексты настоящих сумасшедших, как правило, скучно читать, они совершенно бессвязны и с миром никак не соотносятся. А в моих стихах просто несколько сдвигаются понятия, в остальном же там действуют строгие логические законы, которыми и мир управляется. В научность и строгость этих законов я верю абсолютно, потому что сам получил «химическое» образование, и на мир во многом смотрю как естественник.
Чего только о нем, о Кормильцеве, не говорили тогда! И жена-то у него погибла ужасным образом, и сам-то он псих…
ИК: У меня совершено тривиальная биография. Я родился в 1959 году в Свердловске и прожил там всю жизнь, кроме тех двух лет, когда учился на химфаке Ленинградского университета. Все страсти и гиперболы, которые присутствуют в моих стихах, – это, видимо, компенсация того, что сам я веду очень тихую и совершенно нормальную жизнь. «Я хочу быть с тобой» выросло целиком из того, что однажды кто-то вовремя не позвонил (не позвонила). Все остальное я вывел из этого, наращивая напряжение, раскручивая образ. Русский рок вообще целиком держится не просто на энергетике текста, но на образности. Мне менее всего интересны политические прокламации в роке, и даже в западном, например, англосаксонская политическая партия «Пинк Флойд». Даже в «Стене» все это только продолжение Хаксли и Оруэлла, и в этом есть фальшь, потому что «Пинк Флойд» при тоталитаризме не жили, а мы жили и чувствуем это иначе. Рок едва ли должен быть против чего-то. Вот Бутусову недавно предложили участвовать в фестивале «Рок против полицейского террора», а он сказал: «Если я буду участвовать в каком-либо подобном мероприятии, то только в “Рок против тараканов”».
…А «Делон» кормильцевский списан с натуры. Он тогда переводил с итальянского (профессия – технический перевод) в семидесятитысячном уральском городе Ревда. Итальянцы строили завод, Кормильцев переводил и глядел на город глазами его обитателей, глазами итальянцев и еще собственными. Из этих трех взглядов на вполне конкретное существо образовался «Делон». Дети Кормильцева теперь играют в «Алена Делона – французского шпиона», который, само собой, одеколона не пьет.
ДБ: Что предопределило эту мрачную, жутковатую образность «Помпилиуса», не Свердловск ли? Я бывал там – это мрачный город, как почти вся русская провинция…
ИК:
